Свамиджи посмеялся над моей глупостью и сказал: «Оглянись вокруг. Разве нам чего-то не хватает? В нашем священном месте восседает сама Божественная Мать. Она благословляет нас всем, что нам может понадобиться».
Это правда: мы, ученики, ни в чем не испытываем недостатка. У нас есть наилучшие гаджеты, удобства и предметы роскоши – и все это благодаря неиссякаемой щедрости нашего Гуру.
«Но почему ты не помогаешь богатым людям?» – настаивала я.
«Мы им помогаем, но богатые склонны забывать. Когда у них проблемы – финансовые, профессиональные, физические или любые другие – эти люди стучатся в нашу дверь. Но когда благодаря божественному вмешательству все это проходит, они ставят успех в заслугу других факторов. Так делают не все, конечно, но большинство, – он на мгновение замолчал и провел рукой по своей круглой голове. – Обычно они чувствуют себя некомфортно, когда рассказывают другим образованным умам о том, как дхарма защитила их бизнес, вылечила болезнь, спасла их брак или ребенка, и так далее».
«В таком случае, почему мы им все-таки помогаем?»
Он усмехнулся. «Самоахам сарва-бхутешу на ме двешйоасти на приайах… Для меня все равны. У меня нет персональных любимцев, и я ни к кому не испытываю презрения. И помни, Садхвиджи, как святые, мы всегда должны исполнять свою дхарму. Это единственное, что имеет значение».
Именно поэтому я, как ученица, знаю, что воспевать хвалу моему Гуру – это моя единственная дхарма. Его чудеса многочисленны. Осмелюсь ли я описать их словами?
Иногда я думаю, что если за этим стоит всего лишь ученическая верность, слепая вера преданного или очарование любви, то это чувство наверняка пройдет. Но оно не проходит. Эта песня звучит снова и снова в укромном уголке моей души. Она продолжается. Она повторяется. Она звучит фоном. Устойчивое, как скала, это чувство никогда не колеблется; эмоции играют в прятки и вызывают землетрясения, а преданность остается на месте.
Все мирские отношения, которые я знала, давно утрачены и забыты. В глубоких морщинах моего разума запечатлелось только любящее лицо моего учителя, и со мной всегда Божественная Мать. В этой моей маленькой и бесславной жизни мой Гуру, с его добротой и смехом, неоднократно спасал меня.
Эти уста никогда не устают воспевать его славу. Я понимаю Баблу, который, читая мемуары Свамиджи, то и дело с удивлением поднимал брови; я тоже испытываю вечный трепет перед нашим скромным учителем. У меня в ушах всегда звучат его слова: «Я не говорю, я просто делаю».
Махайоги
Баблу
Обо мне мало что можно сказать. Я занимаюсь