Так что на эту неделю каникул у тети он даже не надеялся. Неделя на расстоянии, неделя свободы, неделя, в которую он будет что-то делать, а не собираться что-то сделать. Неделя, которая стала возможна благодаря множеству «Брось, Шанталь…» его отца, и трудно сказать, что там бросила Шанталь, но Максим был здесь, один, в двухстах семидесяти километрах от дома, впервые в жизни.
– Идем смотреть на поезда?
Теперь я отвлекаю Максима от его мыслей. Это даже не вопрос, и Максим просто идет за мной, ускоряя шаг. В трехстах метрах от парка есть мостик над железнодорожными путями. Ржавые перила вставлены в бетон, но между ними и мостом достаточно места, чтобы просунуть ноги. Я смотрю на свои старенькие красно-синие часики:
– Через минуту появится парижский поезд. Ты должен задержать дыхание на все время, пока он будет проходить, от первого вагона до последнего. Иначе умрешь. Понял?
– Э-э, ладно.
– Уже идет… Ты готов?
Он даже ответить боится, только энергично кивает головой. Поезд идет, и я вижу, что Максиму уже не хватает воздуха. Вагоны проносятся под нами, и когда последний выезжает из-под моста, мы переводим дыхание, как будто вынырнули из морской глубины.
– В девять сорок семь всегда длинный!
Я смотрю на него, не мигая, и добавляю:
– Неплохо для первого раза. Ты откуда?
– Из Нанта.
– А кто твои родители?
– Папа инженер. Он строит плотины. Мама работает в страховой компании. Но чаще всего она беспокоится.
– У тебя есть братья или сестры?
– Брат. Младший.
– Почему я тебя раньше никогда не видела?
Максим пожимает плечами, и я хмурю брови.
– Обычно тетя приезжает к нам. Мама не любит, чтобы мы все находились в одном… э-э… средстве передвижения.
Мои брови медленно расхмуриваются. Я вспоминаю «ситроен» Марселя, серые велюровые сиденья, которые так по-особому пахнут, смесью прошлого и настоящего, пыли и летней жары. Мне разрешается сесть впереди, но только при условии, что пристегну ремень, потому что для пассажиров передних сидений это давно обязательно.
День пролетает с быстротой молнии, и когда я в следующий раз смотрю на часы, уже пора домой.
– Мне надо идти. Марсель меня ждет.
Я встаю, и Максим идет за мной. На лестнице, там, где наши пути расходятся, я гляжу на него лишнюю секунду. Эту лишнюю секунду я всегда буду на него глядеть, даже когда мы вырастем.
– До завтра?
– До завтра.
– Марсель?
Квартира погружена в темноту. Ни звука. Обычно Марсель всегда дома, когда я прихожу. Он никогда не опаздывает, потому что любит ужинать пораньше.
– Ма-а-арсель?
Желудок