Крю вписался бы в ту пору и вписывается сейчас. Каково это, знать свое место? Быть уверенным в нем?
Я думала, что знаю, но с тех пор, как начался проект, сбита с толку. Чувствую себя не в своей тарелке.
– Итак. – Низкий голос Крю вырывает меня из размышлений, и я снова сосредотачиваюсь на нем. – У тебя есть увлечения?
– Какой пространный вопрос. – Погодите, я что, дразню его?
– Зато верный способ узнать, что тебе нравится. – Логично.
– Я люблю путешествовать.
– Где ты уже побывала?
– Много где. Объездила всю Европу. Была в Японии. Ездила в Россию несколько лет назад.
– И как оно? – Я замечаю, что он делает заметки. Хм-м.
– Ходила с родителями на выставку.
– Точно. Они заядлые коллекционеры.
– Да. Мама стала экспертом в мире искусства. Поедет куда угодно, чтобы заполучить понравившийся экземпляр. Мы летали в Россию пару лет назад. В феврале. Стояли жуткие морозы. Мы задержались там на несколько дней, потому что рейсы постоянно отменяли из-за погоды, – объясняю я.
– Как тебе в России?
– Там красиво, но ужасно холодно. Небо постоянно было серым. Может быть, в другое время года мне бы там больше понравилось.
Крю и впрямь что-то печатает в заметках, и мне не терпится узнать, что он написал.
– Чем еще тебе нравится заниматься?
– Я люблю читать.
Крю пристально на меня смотрит.
– Скукотища.
– Без чтения невозможно получить такой средний балл, как у нас, – замечаю я.
– Верно. Но для удовольствия я почти не читаю.
От того, как он произносит слово «удовольствие», меня посещают мысли о…
Порочном.
Чем он занимается ради удовольствия?
– Что еще, Пташка? – спрашивает он тихо. С любопытством.
– Я люблю искусство, – признаюсь я.
– Какое?
– Да любое. Когда тебя всю жизнь таскают по всевозможным художественным галереям, начинаешь ценить то, что видишь. Со временем произведения начинают говорить с тобой. Внезапно у тебя появляется растущий список художников, которыми ты восхищаешься. – У меня вырывается вздох. – Поначалу я противилась. Не хотела ходить в музеи или галереи. Считала, что там скучно.
– В детстве все таким и кажется. Там ужасно скучно, – подтверждает он.
– Именно. Я стала больше его ценить, когда мне исполнилось тринадцать. В некоторые произведения прямо-таки влюбилась. – Уголки моих губ подрагивают в улыбке. – Есть одна работа, которую я открыла для себя пару лет назад и которая стала моей любимой.
Его глаза загораются любопытством.
– И что же это?
– О, да ерунда. – Вообще не стоило в этом признаваться. Ему это неважно. Вовсе нет. – Просто работа, которая меня привлекла.
– Расскажи