Молодежь танцевала, шумно развлекалась и оккупировала спортплощадки. Видеосалоны на Таймс-сквер явно терпели убытки – люди предпочитали в такой вечер оставаться на улице, – зато секс-шопы работали в полную силу. Многочисленные рекламные аэростаты зазывали клиентов в центры торговли и развлечений. «Покупайте и будьте счастливы!» А завтра? Покупайте снова. Пары обедали на открытом воздухе, беседуя о прекрасной погоде, планах на будущее или мелочах повседневной жизни.
А тем временем в один из номеров на сорок шестом этаже отеля «Палас» пришла смерть.
Убийца не знал имени жертвы. Его не интересовало, как нарекла эту женщину мать, когда она пришла в этот мир, а тем более какое имя она заберет с собой на тот свет.
Самое главное – она появилась в нужном месте и в нужное время!
Жертва должна была прийти в номер 4602, чтобы приготовить постель на ночь. Убийца терпеливо ждал, и она не задержала его надолго.
На ней была черная униформа с белым передником, которую носили горничные лучшего отеля города. Аккуратно причесанные каштановые волосы были сколоты на затылке простой черной заколкой.
Девушка была молодой и хорошенькой, что вполне удовлетворяло убийцу. Впрочем, он осуществил бы свои намерения, даже будь она девяностолетней каргой. Но то, что жертва оказалась юной и привлекательной особой, с темными глазами и румяными щеками, делало задачу куда более приятной.
Разумеется, сначала она дважды позвонила. Это дало ему время скользнуть в просторный стенной шкаф в спальне.
Открыв кодовый замок, девушка громко произнесла: «Уборка номера!» – тем бодрым мелодичным голосом, которым представители ее профессии обычно объявляют о себе, входя в пустой номер. Сначала она направилась в ванную, неся свежие полотенца, чтобы заменить ими те, которыми постоялец, зарегистрировавшийся как Джеймс Прайори, мог уже воспользоваться.
Прибираясь в ванной, девушка напевала веселую песенку. «Совсем как я за работой», – подумал убийца. Он ждал в своем укрытии, пока она вышла, бросила на пол использованные полотенца, сняла с кровати ярко-синее покрывало и аккуратно сложила его.
Пора!
Убийца двигался с быстротой молнии. Девушка едва успела заметить краем глаза метнувшуюся к ней фигуру, как он уже схватил ее. Она пронзительно закричала, но номера «Паласа» были звуконепроницаемыми.
Убийце нравилось, когда жертва кричит. Это создавало подходящую атмосферу для работы.
Рука девушки метнулась к мобильному телефону в кармане фартука, но убийца заломил ей руку за спину и выкручивал ее, пока крик не перешел в жалобный стон.
– Не нравится? – Он вырвал у нее телефон и отшвырнул в сторону. – Зато нравится мне, а это самое главное!
Схватив девушку за горло, убийца приподнял ее – в ней было не больше сотни фунтов – и держал на весу, пока не почувствовал, что ее тело безвольно обмякло.
На всякий случай при нем был пневматический шприц с мощным депрессантом, но для такого миниатюрного создания он не потребовался.
Наконец убийца отпустил жертву. Она рухнула на колени, а он с хищной улыбкой на губах, довольно потирая руки, скомандовал:
– Музыка!
Номер наполнили громкие звуки арии из «Кармен» – убийца заранее вставил диск в аудиосистему.
«Великолепно!» – подумал он и глубоко вдохнул, словно желая вобрать в себя каждую ноту.
– Ну а теперь за дело!
Убийца насвистывал, избивая жертву, вторил мелодии, насилуя ее, и громко пел, стиснув девушке горло и выдавливая из нее последние капли жизни…
1
Каждая смерть – явление многослойное. Насильственная – тем более. В обязанности Евы входило проникнуть сквозь эти слои, найти причину и добиться торжества правосудия. Как бы ни было совершено убийство – хладнокровно или в состоянии аффекта, – она должна была докопаться до истины, дабы жертва не осталась неотмщенной.
Но в этот вечер лейтенант Ева Даллас из Управления полиции Нью-Йорка старалась не думать об убийствах. Ее полицейский жетон вместе с табельным оружием и мобильным телефоном находился в элегантной дамской сумочке. Вместо привычной формы на Еве было платье из атласного шелка абрикосового цвета с глубоким вырезом на спине в форме буквы V, обтягивающее ее стройную фигуру. Бриллианты сверкали на шее и в ушах, которые она проколола в минуту слабости. Еще несколько бриллиантов поблескивало, подобно дождевым капелькам, в коротко стриженных каштановых волосах, по мнению Евы, придавая ей весьма нелепый вид.
Однако, несмотря на бальное платье и драгоценности, ее холодные карие глаза оставались глазами копа. Внимательно изучая лица и фигуры присутствующих в танцевальном зале отеля, они не упускали ничего. Камеры слежения, искусно вмонтированные в лепнину потолка, обеспечивали полный обзор. Сканеры обнаружили бы любой подозрительный предмет, если бы его попытался пронести кто-нибудь из гостей или служащих. А среди официантов,