Я превратилась в камень. Не моргая, уставилась в темное занавешенное окно и внутренне молилась о том, чтобы, не получив ответа, он просто ушёл, списав всё на сон.
– Я же вижу, что в туалете зеркало запотело, Алёнка. Мне вынести дверь, чтобы добраться до ответа? – угрожающие нотки в его голосе колючей проволокой обвились вокруг моей шеи. С каждой молчаливой секундой я словно кожей ощущала, насколько сейчас отчим зол и нетерпелив.
– Очень живот болит, пап, – произнесла я, стараясь, чтобы голос звучал одномоментно болезненно и сонно.
– Понос или чё? – теперь его голос звучал брезгливо, но озлобленные нотки никуда не делись.
– И понос, и рвота…
…И кишки наружу, и я вся в дерьме. Лучше ко мне не подходить ни сейчас, ни когда-либо потом.
– Ладно, – выронил отчим небрежно, и я услышала, как он отпустил ручку двери. – Разбуди мать, попроси у неё что-нибудь от поноса.
– Я немного посплю до будильника, если не станет легче, то выпью таблеток.
– Смотри сама, – выдохнул отчим, и в полоске света под дверью я увидела, как он ушёл.
Затем исчезла и полоска света.
Тяжелые удаляющиеся шаги оборвались маминым нервным шёпотом:
– Ты куда ходил, Борь?
– Поссать я ходил! Нельзя?! – громкий шёпот отскочил от стен.
– А разговаривал с кем?
– Алёнка твоя дрищет. Лекарство ей дай хоть, что ли.
Через несколько секунд по короткому коридору квартиры слышались уже мамины шаги. Под дверью вновь появилась полоска света, но в этот раз, судя по её тусклости, источник был на кухне.
И снова ручка двери в мою комнату шевельнулась.
– Алён, – тихим голосом позвала мама. – Я тебе лекарство принесла. Совсем плохо?
Устало закатив глаза, я выбралась из-под одеяла и, картинно сложившись пополам с ладонью на животе, открыла маме дверь.
– Уже получше.
– Держи, – мама передала мне стакан, полный воды, и блистер с таблетками.
– Точно нормально? Температуры нет? – прохладная ладонь прижалась к моему лбу. – Будто что-то немного есть. Ладно, выпей таблетки и поспи ещё немного. Еще почти два часа до будильника. Если лучше не станет, останешься сегодня дома. Я договорюсь с отцом.
– Всё нормально, мам. Спасибо, – произнесла я с натужной улыбкой и при ней приняла лекарство. Нужно подтвердить алиби. – Посплю и станет легче.
– Ну, смотри, – качнула она осуждающе головой и пошла обратно на кухню.
Я вновь закрыла дверь, увидела, как исчезла полоска света, и по маминым шагам поняла, что она вернулась в комнату.
– Чё там? – вопросил отчим.
– Ну, чё-чё?! Бледная, тошнит… температура, кажется.
– Твою мать! – буркнул отчим. – Ещё Катьку мне заразит какой-нибудь хуйнёй!
Я с облегчением выдохнула.
Поверил.
Оставив стакан и таблетки на столе, я вернулась в постель и в этот раз смогла расслабиться. Но ненадолго.
Сегодня я придумала, что сказать. А завтра? А потом?
Понос,