– Я не знаю, кто отец ребёнка, но что-то мне подсказывает, надо держаться от него подальше. Не каждый, знаешь ли, спокойно может жить, если вдруг узнает, что кто-то зачал от него дитя без его на то согласия, – задумчиво промолвила она. – Женщины нашего рода обычно не распространяются о том, кого выбрали в качестве отца своего ребёнка. Просто находят достойного кандидата, очаровывают его и в подготовленный женский организм попадает семя, – равнодушно пожала старушка плечами. – Поначалу и мы, по привычке, пытались создавать семьи, заключали священные союзы, в надежде на светлое будущее, но ровно до того момента, как выяснилось, что связывая себя узами мы отдаём половину своей магии мужу, не оставляя ничего для первенца. Сама понимаешь, что выберет здравомыслящая женщина – силу для мужчины, который может свинтить к другой в любую минуту, или для своего ребёнка. Хотя если заключить брак уже во время беременности, то шанс есть, но не всегда. В общем, с этим вопросом всё неоднозначно.
А ведь нечто похожее я слышала и в тот злополучный день, когда узнала о предательстве жениха. Марк говорил Елене про то, что ребёнок может забрать ту часть силы, которая должна стать его. Вот только откуда он-то узнал об этом? Как же всё сложно, и… Не похоже на правду.
– А насчёт Дилайны, – между тем продолжала бабуня, как-то сразу поникнув, – так нет её больше. Не знаю, что случилось на самом деле, и кто виноват, но этой ночью она вдруг появилась неподалёку от деревни с ребёнком на руках. Я почувствовала её, но было уже поздно. Жизнь едва теплилась в ней, а когда, услышав детский плач, ты перешла границу миров, так и вовсе…
– Я что сделала? – всё внутри похолодело: не нравились мне её слова.
– Перешла границу, – повторила та с таким видом, словно я спрашиваю очевидное.
– Ты хочешь сказать, что сейчас я нахожусь на той самой мифической Эльтерре, а не на Земле? – всё ещё не могла поверить я.
Да и как вообще в такое можно поверить? Скорее всего, я просто сплю, и мне снится сон. Очень-очень реалистичный сон.
– Да, деточка, ты на Эльтерре, в чём можешь убедиться, выйдя за порог, – я уже собиралась направиться к двери, но та меня остановила, – после нашего разговора, естественно.
– Но этот дом, мои вещи… – указала рукой на плед, укрывавший младенца, – всё то же самое.
– То же, да не то. Вещи я сюда перетащила, когда ты по лесу с Муркой бегала, а дом… Дом он и есть дом – четыре стены, крыша да порог. Ты была в таком состоянии, что на остальное даже не обратила внимания.
– Но деревня, – я всё никак не могла отойти от шока, – деревня тоже на месте.
– А та ли? Разве ты не слышишь? Здесь жизнь бьёт ключом, в отличие от той, что осталась на Земле. И вообще, ты уже не хочешь знать, что стало с Дилайной?
– Хочу, – устало пробормотала я, плюхнувшись обратно на стул.
– Её сознание померкло окончательно, а тело развеялось, вновь став частью мироздания, – произнесла