Они как раз возвращались в Москву, когда их автомобиль расстреляла группа неизвестных. Мама скончалась на месте, не приходя в сознание, а отец через неделю в больнице. Но не потому, что раны были настолько серьезными. Он уже шел на поправку, когда подслушал беседу двух санитарок и из нее узнал о гибели своей возлюбленной. После этого ему просто не захотелось жить.
Он и не подумал о сыне, который остался сиротой из-за его трусости и слабости, а ведь мне было всего одиннадцать лет. Дедушка с бабушкой не выдержали такого удара, их хоронили спустя две недели после смерти сына.
И выяснилось, что из родных у меня остался только дед со стороны мамы, действующий контр-адмирал Балтийского флота. У него не было никакого опыта в обращении с детьми, но он уволился в запас и принял нелегкое бремя опекунства. Тогда же я и уговорил его позволить мне сменить фамилию на материнскую, потому что поступок отца так и не нашел отклика в моей душе.
Дед принял на себя руководство империей отца и переехал в столицу. Ему физически тяжело было оставаться в городе на Неве, где каждая улица напоминала о единственной дочери. Я же наоборот сбежал туда, чтобы учиться в школе-интернате, как можно дальше от ненавистной Москвы. Так мы и жили, вдвоем против всего остального мира. Но дело было не только в родителях.
Десять лет назад я попытался переехать к деду, который хоть и не показывал вида, но стал потихоньку сдавать, но все испоганила одна сука, которая окончательно отвернула меня от этого города. Конечно, за эти годя мне приходилось прилетать и по делам бизнеса, и просто, чтобы навестить единственного близкого человека, но каждый раз первый глоток московского воздуха отзывался во мне горечью полыни.
– Денис, может пойдем? Роман уже заждался. – Вика аккуратно трогает меня за плечо, привлекая внимание. Она так и не научилась быть более наглой, хотя ее мягкость и доброта отличные качества для жены будущего политика.
– Да, идем. – Не глядя в ее сторону я спускаюсь с трапа и уже внизу подставляю локоть. Изящная женская рука невесомо ложится на плотную ткань пиджака.
Пришлось использовать частный самолет, чтобы случайно не попасться на глаза сотрудникам желтой прессы. Не то, чтобы им жизненно нужны фотографии со мной, но учитывать приходится любую мелочь. Вика пока не готова официально появляться на публике в статусе моей невесты. Если к ее личности у меня нет ни одного вопроса, то над стилем и манерами необходимо серьезно поработать.
Еще пару недель назад она была артисткой второго состава кордебалета Санкт-Петербургского театра балета имени Чайковского. Мы с ней случайно столкнулись, когда пытались сесть в одно такси. Ее пастельная неяркая внешность идеально подходила для моих целей, так что спустя месяц знакомства я раскрыл перед ней все карты и сделал предложение. Она получала деньги и сытую жизнь, а мне