Адамс снова мне улыбается, и на мгновение я снова наслаждаюсь улыбкой Лилиан Лару, ее голубыми лучистыми глазами…
Но миг спустя я уже вижу металлическую решетку в потолке. Младший сержант Адамс поставила свою босую ногу мне на горло. Бой окончен. Я медленно поднимаю руку, на секунду решив, что могу схватить ее за лодыжку, но вместо этого показываю ей открытые ладони. Она меня одолела. А все потому, что думать надо было о бое, а не…
Она убирает ногу и протягивает ладонь, предлагая помощь. Я хватаюсь за нее и поднимаюсь на ноги.
Теперь из-за мисс Лару мне еще и надрали зад на тренировке. Может, она перестанет портить мне жизнь?
Поглядывая на сержанта, я сцепляю руки за головой и выгибаю спину, пока не чувствую, как тянутся мышцы. Сержант отправляет Адамс к следующему противнику и подходит ко мне поближе.
– Сынок, не знаю, на кого ты тут злость срываешь, но иди лучше постреляй по мишеням, – строго говорит он.
Я не хочу стрелять. Мне до смерти хочется кого-нибудь поколотить.
– Пожалуйста, сержант, я…
Пол под ногами вдруг заходил ходуном, и мы с сержантом едва не теряем равновесие. На секунду мне кажется, что меня кто-то толкнул, но потом я понимаю, что это трясется корабль.
Я широко расставляю ноги, готовясь к новому толчку. В тренировочном зале мгновенно воцаряется тишина: все смотрят вверх на громкоговорители и ждут объяснений. Я много недель провел на «Икаре», и все это время корабль оставался стабильным и надежным.
Все молчат, а мы с сержантом переглядываемся.
Он медленно качает головой и пожимает широкими плечами.
Где же объявление?
Разузнать, что случилось, можно наверху. Кто-нибудь да скажет богачам, что с кораблем. Иначе быть не может. Я обуваюсь, выбегаю из тренировочного зала и будто попадаю в другой мир. Если наверху все блестит и сверкает, а ноги ступают по мягким коврам, то здесь, внизу, все просто и без изысков.
Проходы, заполненные людьми, перекрещиваются и переплетаются, как лабиринт. Кто только не живет на нижней палубе: рабочие, которые по часам настраивают на корабле освещение и музыку; переселенцы в поисках новых колоний; путешественники, которые решили сэкономить на билете; те, кто просто едет навестить своих родственников. Слева я слышу взволнованный шепоток на испанском, неподалеку кто-то ругается на ирландском. Кучка миссионеров, задавшихся целью просветить невежественных мятежников на новых планетах, глядит на всю суматоху так отрешенно, будто им ни до чего нет забот. Среди этого шума и суеты нет ни одного джентльмена в цилиндре или девушки в вечернем платье.
Лязгают металлические трапы, возгласы на Общем языке эхом отражаются от коридорных стен, и чем выше я поднимаюсь, тем реже слышу другие языки. Всем интересно, что случилось, но никто не знает наверняка.
На экранах, которыми увешаны стены и потолки, непрерывно мелькает