Но бывает и так, что страх раскармливается до гигантских размеров. В этот момент белое кажется чёрным. Страх хочет кушать! Материнские силы уходят на то, чтобы кормить и кормить этот страх. Сил на то, чтобы разумно взглянуть на данную ситуацию, уже не хватает.
В этом случае следует посмотреть вокруг. Есть ли реальная опасность?
Обратитесь к своим близким с вопросом: «Мне страшно, я тревожусь. Есть ли для этого причины?»
Проконсультируйтесь со специалистами, изучите все варианты, поищите подводные камни. Если вы что-то можете предпринять, то сделайте это.
Если причин для тревоги нет, то спросите себя:
– В чём причина моей тревожности? Почему мои мысли и чувства не соответствуют реальности?
Страх за жизнь ребёнка в малых дозах полезен. Если мама бесстрашна совсем, то она не почувствует и не предотвратит опасность.
Со страхом можно договориться:
– Мой страх, ты меня предупреждай о том, что надо остановиться и подумать. Я подумаю, оценю обстановку и приму решение. А ты опять уходи на покой.
Материнский страх за ребёнка скрывает страх за себя.
– Если с моим ребёнком что-то случится, то я не переживу, умру.
Именно этот страх заставляет оберегать ребёнка настолько, что душит его и лишает жизненной активности. Ребёнок не научается преодолевать трудности, справляться с житейскими ситуациями, заботиться о своём здоровье и соблюдать технику безопасности.
Из этого следует, что страх за ребёнка не сохраняет ему жизнь, а лишает его нормальной жизни.
Детское не враньё и не воровство
Родительский страх побуждает принимать любой отличающийся от общепринятой нормы поступок ребёнка как сигнал опасности. Опасности кому?
Если у ребёнка закрепится привычка воровать или врать, то это опасно:
1. для родителей, так как они в свой адрес получат много порицаний от общества и им придётся вовлекаться в последствия этого;
2. для детей, так как воровство и враньё приводит к ограничениям в жизни и негативным последствиям. Всё верно!
Пример НЕ воровства и НЕ вранья
Ребёнок семи лет взял без спроса красивую вещь у будущего мужа мамы. Когда это обнаружилось и ребёнка уличили в этом, назвав этот поступок воровством, он ответил:
– Я не воровал. Я не брал. Это не я.
– Он своровал и ещё не признаётся в воровстве. Врёт, когда это очевидно! – возмущаются взрослые.
Посмотрите на эту ситуацию с другой стороны. Ребёнок сначала присвоил себе будущего мужа мамы. Ему никто не сказал: «Я жена этого мужчины, он принадлежит мне как муж. Я муж твоей мамы, она принадлежит мне как жена».
Ребёнок уже видел, как они будут жить вместе, что этот мужчина будет ему отцом. Он просил родить ему братика и сестричку. А потом ребёнок присвоил вещь значимого для него взрослого как частицу его самого.
Если обратиться к раннему детству ребёнка, то у него не были сформированы