– Родись я в другом домене мы бы не встретились, и ты до сих пор отмокала бы в озере…
– Ха-х, твоя правда, без тебя я бы ещё месяца два восстанавливалась. Даже и не знаю, как мне тебя благодарить твою за помощь.
Вернувшись в пещеру, мы разделились. Кош, как обычно, взяла на себя заботу об ужине, а я по её просьбе принялся заготавливать кристаллы. Солнце и днём едва-едва освещало переднюю часть залы, а теперь тут и вовсе царила кромешная темень. Несмотря на это потоки ци позволяли мне уверенно ориентироваться. Какое-то время пришлось привыкать просто к тому, что я тут могу видеть. Скальная порода слабо «сочилась» серо-сизой «ци», если так можно выразиться. На этом фоне яркими факелами выделялись гроздья «энергетических кристаллов», как их назвала моя спутница. Подняв руку к глазам, я увидел, как кровь бежит по венам. Присмотревшись, я понял, что это была не кровь. В дымке многоцветного марева были виды редкие прожилки, по которым струились потоки субстанции, которую Кош и называла чудным термином «ци». Самой руки я не видел. В настоящее время, всё что было перед моими глазами было потоками ци разных стихий. Возможность видеть что-либо в полнейшей темноте несколько шокировала.
Пол пещеры бархатным ковром стелился передо мной. Сказать, где были отдельные камни, а где массив скалы было трудно, но зато можно было аккуратно передвигаться без риска упасть в яму или провал. Зала пещеры, как их называли некоторые на женский или старинный манер, уходила вглубь холма, плавно забирая вниз и в сторону. Возможно, это было пижонство, и в бригаде отца часто возникали споры, которые, как правило заканчивались ничьёй. Так или иначе, каменный мешок пещеры чулком уходил в даль, и дальнего его конца я не видел, да и искать, честно говоря, не хотел. Запасов кристаллов для промышленной добычи тут было возможно и мало, но для меня одного их не одну неделю ковырять хватит. Кристаллы представляли собою вытянутый многогранник с изломанными гранями, зачастую с острым концом. Орудуя доверенным мне ножом, я ударял тыльником по основанию кристалла. Обычно хватало трёх, реже пяти ударов для того, чтобы отколоть кристалл у основания. Маленькие кристаллы ломались порою и голыми руками. Заготовленные кристаллы складывал в кучу на предварительно расстеленную шкуру. Нож был уникальным во всех смыслах, даже жаль его будет отдавать. Плавные изгибы лезвия лишь обозначая гарду плавно переходили в рукоять рельефными линиями. Понять изначальный замысел создателя этого ножа было трудно. Его можно было принять и за гипертрофированный и излишне заострённый столовый нож, не смотря на хищные изгибы лезвия. Благодаря тем же изгибам, думаю, им хорошо будет разделывать рыбу на филе. При этом он был достаточно прочным и острым, чтобы без усилия рубить