– А что это вы, святой отец, из пушки-то по воробьям? – Керидвен подхватила подол – тот самый, у короткого столичного платья. – Что это вы про мое платье ничего не скажете?
Отец Джозеф начал багроветь.
– А я-то старалась, наряжалась! Думаю, а ну, явится отец Джозеф, а ну начнет плясать, как царь Давид перед ковчегом, чтоб мне лицом в грязь-то не ударить!
– Ведьма! Отца в могилу свела, и меня тоже хочешь?!
Керидвен одним шагом подлетела к преподобному и схватила его за воротник.
– А что же вы, смерти боитесь, отец Джозеф? – почти пропела она. – Разве ж вас не должны на небо вживую взять за праведность? Арфу выдать, чтоб с ангелами петь? Хотите, устрою?! Я могу! – Керидвен залилась смехом, и вдруг поняла, что ее оттаскивают.
– Керри, Керри, Керри, – зашептал голос ей на ухо. Она обернулась и увидела очень обеспокоенного Блейза. – Тише, тише, успокойся…
– Ага, давай полегче, – Джимми сунул ей в руки кружку. Керидвен отхлебнула и поморщилась – сидр оказался слишком кислый.
– Да чего я такого сказала-то… – буркнула она.
Блейз вздохнул. Джимми почесал в затылке.
– Пошли, что ли, танцевать? – спросил он.
Керидвен отхлебнула еще сидра и сунула кружку Блейзу.
– Пошли.
[3х04] РОЗЫ
Джимми был прав – если обниматься и прыгать под громкую музыку, то убить кого-нибудь хочется гораздо меньше. Потом Блейз перевернул пластинку, невидимый оркестр затянул что-то томное, и появилась возможность отдышаться. Упрыгавшийся Джимми был горячий, как печка. Керидвен потянула его на улицу.
Снаружи было прохладненько. Керидвен утерла пот со лба. Джимми ухмыльнулся и полез в карман за папиросами. Алый огонек высветил усмешку на лице.
– Ну что, легче стало?
– Ага… Черт, ногу стерла. – Керидвен стряхнула туфель и принялась разглядывать пятку. Джимми поддержал ее за локоть. Керидвен оперлась на него, обуваясь. Джимми отвернулся, выдыхая дым в сторону. В темноте блеснули зубы.
– Как умаешься – всегда легче. И убить никого не хочется.
– Это да… – пробормотала Керидвен.
Джимми засмеялся в темноте. Керидвен не столько видела, сколько ощущала его взгляд – тяжелый и теплый, как ватное одеяло.
– А я думал, только Блейз такой… феями укушенный. А ты тоже, оказывается…
– С чего ты взял? – сухо спросила она.
– Да ты не обижайся. Он мне, считай, жизнь спас, когда в тюрьме сидели…
– Что делали?! – поразилась Керидвен.
– Он что, тебе не сказал?.. – удивился Джимми, и вдруг замолчал на полуслове.
Из-за поворота, полыхая фарами в темноте, вывернула самобеглая повозка – и еще одна, и еще…
Машина остановилась у крыльца. Из нее выскочил водитель и распахнул дверцу.
Наружу появился старый О’Рурк.
С другой стороны, хлопнув дверцей,