За весь день Боб не заметил ни одного серьёзного правонарушения – один раз пожурил летящего на скейтборде по улице с риском сбить кого-то с ног или разбить себе голову подростка и ближе к вечеру помог старушке, медленно переходившей дорогу и застрявшей посередине, когда пешеходный светофор уже переключился на красный.
В конце смены он чувствовал себя чуть ли не более отдохнувшим, чем утром, – так освежающе подействовало на него время, проведённое среди довольных жизнью, вменяемых людей. Помыв машину и поставив её на стоянку, он отправился проведать Лэйни, но его стол ещё пустовал.
Санджей Сингх, наверное, единственный детектив индийского происхождения во всём Розвинде, сказал, что Лэйни с утра не возвращался, и предложил дождаться его в комнате отдыха – комнатушке с продавленным кожаным диваном и небольшим старым телевизором; зато там, на специальной тумбочке, сверкала хромом новая кофемашина – гордость всего участка, способная приготовить десять видов кофе.
Санджей присоединился к Бобу, и, наслаждаясь ароматом свежесваренного капучино, они поболтали о выматывающих полицейских буднях и о том, что Миррен, жена Санджея, уехала на неделю к родне в Феникс, с вытекающей из этого сравнительной характеристикой забегаловок быстрого обслуживания поблизости от работы. Допив кофе, детектив вернулся на своё место, а Боб откинулся на спинку дивана и неожиданно для себя задремал.
Проснулся он от того, что кто-то трясёт его за плечо.
– Вот, значит, за что полицейское управление платит тебе зарплату, – ухмыляясь, пошутил Лэйни.
– Да сам не знаю, как это я умудрился тут заснуть. Присел выпить кофейку – и вот меня уже будишь ты. – Боб встал с дивана, потянулся, растёр затёкшую шею и, подняв упавшую на пол чашку, вымыл её под горячей водой в раковине. – Ну что, лёд тронулся?
– Пожалуй, да. Перед тем как тебя будить, я просмотрел входящую корреспонденцию и нашёл там ответ из Сайлент Гарден. Оба наших жмурика находились на прицеле у местных детективов – грабежи, разбой, квартирные кражи, но доказать причастность удалось лишь по двум эпизодам, за что они и отсидели пять лет в «Бирслоу». Вышли на свободу полгода назад и, видимо, принялись за старое. Ох уж мне эти каталажки общего режима – нечто среднее между курсами повышения квалификации и домом отдыха для ублюдков всех мастей. Порой я жалею, что тюрьмы одиночного содержания остались во временах Диккенса. Вот уж от них-то преступники старались держаться подальше! В общем, за эти полгода их не удалось прищучить. По донесениям информаторов, они ещё и спутались с какими-то авторитетными уголовниками, стали держаться гораздо уверенней и, опять же по слухам,