– Про тропки откуда знаешь?
– Старшина сказал.
Покосившись на подчиненного, лейтенант задумался. Чай мы уже попили, поэтому просто общались. Пограничники уже закончили на месте боя и в данный момент, как я понял, копали прямо на месте общую могилу, сняв с диверсантов все, что только можно.
– Вот что, против твоей работы в нашем тылу я ничего не имею. Но вот методы твоих действий несколько отличаются от тех, что написаны в наших законах. Я оставлю с тобой двух своих подчиненных. Они и проследят за законностью. Да, так, думаю, будет лучше.
– По рукам и ногам связываешь, – с укоризной покачал я головой и погладил Шмеля, что спал рядом. – Но это все равно меня не остановит. Как бы то ни было, знай, завтра в шесть утра меня здесь уже не будет. Имей это в виду. Могу еще посоветовать оружие диверсантов распространить среди своих подчиненных, раздав их командирам, а снайперку лучшему стрелку. А то знаю я вас, в оружейку сдадите как вещдоки. Надеюсь, не надо напоминать, что после двух часов ночи вам лучше покинуть территорию заставы и занять окопы?
– Ты все про войну говоришь. Я не перебивал, но сейчас хотелось бы спросить. Она действительно завтра начнется? А то слухи давно гуляют. Да и эти… слишком наглые стали.
– Лейтенант, точно завтра. Уж я-то знаю, в верхах кручусь, с начальством общаюсь.
– Ну, значит, врежем им, – ударил он себя кулаком по колену.
Встав, я огляделся и, потянувшись, сказал:
– Не хочу тебя расстраивать, но пограничные сражения со стопроцентной вероятностью мы проиграем.
– А вот об этом поподробнее.
Оба пограничника насторожились от моих слов. Сев на место, я немного размял мышцы ног и, горько хмыкнув, сказал:
– Из-за предательства высших чинов РККА армия сейчас небоеспособна. Они до того довели бойцов и командиров, что те уверены, что войны не будет. Даже в отпуска распустили половину комсостава. Это как, по-вашему? Так что когда немцы завтра ударят, мы понесем колоссальные потери. Фактически за один день немцы ликвидируют две трети наших армейских группировок у границы и двинут вперед, остановить их будет некому. Потом будет второй эшелон наших войск. С полным превосходством немецкой авиации в воздухе, они будут долбить наши колонны на марше, нанося им большие потери. Да, нас больше, но бить нас немцы будут поодиночке. И побьют. Что дальше, не знаю, сложно спрогнозировать, но думаю, мы победим, не можем не победить.
– Откуда?.. – прохрипел лейтенант, до треска материи галифе сжимая ткань. Думаю, у него на ноге будут синяки.
– Прочитал рапорт начальника Луцкого отдела НКВД на имя наркома. Тот сам дал ознакомиться.
– Но почему ничего не делают?
– А как? Предатели носят генеральские и маршальские звезды. Трогать их пока нельзя. Так-то работают, но по мелочевке.
– А почему