– Ты знаешь, что я против ваших этих затей… – тяжело вздохнув, произнесла она. Разочарование в ее голосе заставило чувство вины снова зажечься в моей груди.
– Изабель, – перебил ее я, внутри начало гореть из-за обиды за Лилу. – Ты знаешь, как она устала каждый чертов понедельник вкалывать в себя эту дрянь. Думаешь она просто так занимается этим всем, ради развлечения? Лу не сможет нормально жить, пока зависит от сыворотки. Генри не вечный, ему не получится обеспечивать ее до самой смерти. И вообще, кто знает, может быть это ее убивает?
– Что ты такое говоришь, Хёну? – с возмущением спросила блондинка, плечи заметно начали дрожать.
Знаю, Изабель много думала об этом. Уверен и с Генри она это обсуждала много раз. Никому из нас неизвестно до конца, какие могут быть последствия у сыворотки, благодаря которой Лу появилась на свет. Все официальные версии Vestra, что были допущены до исследования на человеке, достаточно хорошо изучены. Поэтому прекрасно известно, какие у них побочки и как с ними бороться. Да и все дети, рожденные от них, могут спокойно жить без сыворотки от полугода до года, и это в разы больше чем неделя как у Лу. А вот Vestra 0, она опасна, неизвестно какие последствия могут вылезти в будущем, помимо способностей Лилу. Генри хоть и проверял ее кровь, неоднократно, но он до сих пор не может понять, что не так. Девушка по всем данным полностью здорова. Но при этом есть в ней что-то такое, что пугало всех нас. Это страшно, не понимать, помогает ли сыворотка Лилу жить дальше, или же она ее медленно убивает. Кто совершил этот ужасный поступок и вколол матери Лу не ту сыворотку? Почему и что самое главное, зачем?
– Будто бы ты об этом не думала? – спросил я, но не дождавшись ответа, продолжил: – Я больше тебя хочу, чтобы Лу смогла жить нормальной жизнью. Но… – я сглотнул, взгляд скользил по комнате и остановился на канцелярском ноже, который со вчерашнего вечера все также лежал на рабочем столе. – Сейчас, эта нормальная жизнь, попросту невозможна.
– Я понимаю, – дрогнувшим голосом, произнесла женщина, матрас под ней прогнулся, она поднялась на ноги. – Но это не означает, что я продолжу на подобное смотреть сквозь пальцы.
– И что ты собираешься делать? – посмотрев на нее, спросил я. Изабель выглядела сильной, она всегда и была такой, только сейчас казалось ее маска дала трещину. Женщина искренне беспокоилась о своей племяннице. Она не хотела, чтобы Лу пострадала, не желала ее потерять, как потеряла брата когда-то. Лилу последний родной человек, который остался у блондинки.
– Поговорить, – только и сказал Изабель, губы дрогнули в кривой улыбке, после чего она вышла из комнаты, плотно закрывая за собой дверь.
Бросив взгляд на один из экранов, увидел время. Стон раздражения вырвался сам по себе. На часах сейчас шесть тридцать два. Изабель разбудила меня раньше на два часа, а ведь этот разговор мог подождать.
Откинув