– Мне не больно, Маршалл. Наоборот, ты помог мне. Я ведь ищу брата.
Последние слова были произнесены с особым нажимом, будто она хотела напомнить ему и себе тоже о своей миссии. Внутренний голос подсказывал Маршаллу, что она приехала сюда ради него.
Он смотрел в ее глаза дольше, чем предписывалось правилами хорошего тона, видел плещущийся в их темных глубинах океан, способный соперничать с простирающимся перед ними водным простором.
– Не кажется мне это место подходящим для метеостанции, – наконец сказала Эва.
Смена темы. Он принял ее правила игры:
– Верно. Однако так можно получить наиболее точные данные о погодных условиях на южном побережье.
– Понимаю.
Их окутали многие слои тишины, нарушаемой лишь отдаленным птичьим криком, шумом волн, разбивающихся о гранитные берега, и шепотом ветра. Эва вдруг осознала, что находится вдали от людей наедине с мужчиной, которого едва знает.
– Когда за нами придет лодка? И куда причалит?
– Рано утром. Доставит на Миддл-Айленд, так что и внедорожник не понадобится.
Маршалл отошел от нее, обеспечив столь желанное личное пространство.
– Хочу окунуться, пока солнце не зашло.
Эву тоже тянуло искупаться, но она опасалась делать это при незнакомом мужчине, он продолжал оставаться таковым, несмотря на несколько пережитых вместе волнующих моментов. Если бы Маршалл не был столь настойчив в своем желании побыть с ней наедине, она почувствовала бы себя гораздо лучше.
– Увидимся позже.
Он побежал на пляж, ни разу не оглянувшись. Раздевшись до трусов, нырнул в холодную воду. Обычно он даже в общественных местах купался голышом, но в компании Эвы был вынужден щадить ее чувства. Песок под ногами был манящим и мягким, точно рассыпанное облако пудры.
От ледяного прикосновения воды тело немедленно покрылось гусиной кожей, зато смылась дорожная пыль. Он поплавал немного на мелководье, нырнул прямо в волну, вздымающуюся над ним грациозной аркой.
Купание в бездонном суровом океане всегда даровало ему невероятное ощущение расслабленности, физической и моральной, помогало не сойти с ума. Тем более примечательно, что, оказавшись в Эсперансе, он первым делом бросился не плавать, а на поиски невысокой темноволосой девушки, одержимой навязчивой идеей.
Чтобы оправдать свои действия, Маршалл приводил дюжину доводов, каждый последующий казался неправдоподобнее предыдущего. Очевидно, он истосковался по человеческому обществу куда сильнее, чем по морской воде.
Много месяцев его не терзал плотский голод, подстрекающий отправиться на поиски женщины, согласной переспать без каких-либо обязательств и расстаться навсегда. Вокруг достаточно женщин, готовых исцелить страждущее сердце, свести счеты с неверным мужем или заглушить боль, притаившуюся в глубине души. Именно с такими он имел дело, они не задавали вопросов и не питали надежд.
Подобные интрижки помогали унять зов плоти, когда тот слишком громко напоминал о том, насколько