Вперёд вышел один из священников и сказал:
– Ты префект в Иудее. Ты закон в Ершалаиме. Если бы этот человек был безвинен, мы бы не привели его к тебе. Суди его и поступи по закону.
– Что он совершил? Почему вы не хотите судить его сами?
– Он нарушил не только наши законы. Он посягнул на престол кесаря! Суди его!
Пилат велел страже привести Иисуса к себе и позвать писца.
Когда двери за Иисусом закрылись, отгородив его от возмущённых священников и толпы, Пилат как будто забыл о нём. Он медленно прохаживался по залу, думая о своём. Надменные первосвященники не захотели пройти в дом, где находился он, язычник. Сейчас наверняка они побежали совершать омовения, так как их ноги коснулись нечистого места. Проклятые гордецы. Их Бог столько раз их наказывал, а они всё равно считают себя превыше всех остальных людей. Пилат не знал священных текстов, но, живя в Иудее, ему приходилось вопреки своему безразличию вникать в сказания и мифы народа, которым он управлял. Хотя, знал он обычаи или не знал, иудеи всё равно бунтовали, на какие бы уступки по повелению кесаря он ни шёл.
Вдруг он остановился прямо перед Иисусом.
– Так значит это ты царь Иудейский? – спросил он, пытливо глядя ему в глаза.
Иисус промолчал, не отводя глаз.
– Ты Иудейский царь? – снова спросил Пилат после недолгого молчания.
– Это ты сам решил или тебе кто-то сказал? – спросил в ответ Иисус.
Удивлённый его смелостью, Пилат приподнял брови.
– Тебя привели ко мне твои соплеменники. Они требуют от меня решения казнить тебя. Я тебя спрашиваю, за что я должен тебя казнить? В чём твоя вина?
– Моя вина в том, что я не сумел помочь открыть людям сердце Богу. Что вместо восстания и войны с Римом я призывал к любви ко всем людям. Со времён наших прародителей Авраама, Соломона, Давида прошло столько времени, что вера в Бога единого стала верой в исполнение обрядов перед Его лицом. Сама вера ушла. Остались только здание Храма, сикли, храмовые жертвы и первосвященники, цитирующие Слово Божье, забыв его смысл. От того Рим и смог завоевать Иудею. От того иудеи и хотят выбраться из-под власти Рима. Все забыли смысл, оставив только мертвые слова и тексты. Ты спрашиваешь, царь ли я? Но мое царство не здесь. Оно от Бога. Если бы моё царство было земным, никто меня бы не предал и не привёл бы к тебе – я бы мог запугать, завлечь, купить своих врагов. Более того, на руках моих соплеменников я вошёл бы в твою преторию и именем иудейских предков лишил тебя и кесаря власти над Иудеей. Я же пришёл в этот мир говорить людям истину, заставить их открыть ей свои души и сердца.
– Что же, по-твоему, истина?
– Истина одна. Она исходит с Неба.
– Значит, здесь, на земле, нет истины?
– Ты же сам видишь, как говорящих истину предают на суд люди, имеющие