Счастлива после того, как лишилась родных, как стала причиной гибели людей в крепости, как сдала её герцогу и его сыновьям, одним из которых и был Нейтан. Если бы я с первых дней знала, что Клео жива, могла ли я быть счастлива с ним? Что бы тогда изменилось в нашей жизни?
Вспомнились поцелуи супруга, прикосновения и куча, бездонная куча часов в тишине, проведённых друг с другом и наполненных тягостным для меня молчанием. Молчанием в ожидании, пока он заговорит. Надеждами, что он сам всё расскажет, признается, объяснит. «Нейтан у нас не очень разговорчивый», – сказал мне Адамант перед спуском в карьер. Я ведь никогда не задумывалась, что супруг может обладать такой чертой характера. И мне не удалось узнать его за время брака. Он ничего не рассказал о себе, хоть я и просила об этом.
Нейтан был прав. Моё знание правды ничего не изменило бы, несмотря на моё желание думать, что всё могло быть иначе.
Дыхание сумрака ощущалось на руках. Его грудь размеренно поднималась и опускалась. Каждое её движение отражалось на моём животе, заставляя невольно дышать в такт ему. Тревожить существо не хотелось, и я попыталась подстроиться так, чтобы и моя грудь поднималась и опускалась одновременно с ним. Это успокаивало, и, готова поклясться, я почти провалилась в сон, несмотря на сырость травы подо мной и холодный ветер, проносившийся мимо. Даже шелест крон деревьев и кустов вокруг не беспокоили меня. Существо знало, что, когда я высплюсь и отдохну, моя сущность восстановится и ему достанется больше, чем он уже получил. Вот же умный расчётливый гадёныш.
Неожиданно сумрак зарычал. Он оторвал морду от моего живота и повернул голову вправо. Накативший сон как рукой сняло, заставив оторвать затылок от дерева и открыть глаза.
На первый взгляд вокруг нас ничего не изменилось. Справа по-прежнему высился ряд прямых стволов, утопавших в тумане. Вместо любых оттенков коричневого, какими им положено было быть, деревья казались тёмно-серыми, почти чёрными, возвращая меня к мыслям, что с глазами что-то не так. Впрочем, я решила, что подумаю об этом потом, когда отдохну и смогу хотя бы встать, если вообще смогу это сделать, а не окажусь закуской для кого-нибудь ещё.
Рядом ничего не шевелилось, даже голые ветки ближайших кустов. Казалось, на поляне, кроме нас, никого не было. Однако усилившийся рык сумрака и то, как он ощетинился, отойдя назад, чтобы принять атакующую позу, говорили об обратном. Проследив за тем, в какую сторону повернулась его морда, я всмотрелась в туман. Прошмыгнувшая среди стволов тень оказалась настолько быстрой, что я не успела проследить, куда она делась.
Вскочив на лапы, сумрак развернулся в сторону поляны и замер прямо перед моими ступнями, загораживая меня собой. Честно признаться, мне даже стало приятно. Вот он, мой настоящий защитник, готовый биться за присвоенное