Первый поцелуй со вкусом крови.
Его поцелуи моего запястья, утешающие боль в этом же месте.
Предельное сердцебиение и эйфория.
Желание раствориться в нём.
Всепоглощающая любовь.
Подростковое восхищение.
Эйфория.
Пронзающая боль в коленях.
Жгучая боль в голове.
Его поцелуи на следующее утро.
Его нежность, оберегающая меня весь последующий месяц, и его виноватый взгляд.
Эйфория.
Боль в груди, которая не сравнится с физической.
Ненависть, разжигающаяся с каждым виноватым взглядом и каждым поцелуем, всё больше.
Тупой удар подушки безопасности по лицу.
Эйфория. Эйфория. Эйфория.
Глубоко вдыхаю прохладный воздух, подойдя к машине. Здесь никого нет. Только я. И хранящиеся в моём теле импульсы. Он виртуозно сочетает в себе пьянящую холодность и огонь, силу и мягкость, жестокость и любовь. Не попеременно, а всегда. Одновременно. Это невозможно делать специально. Он такой. Как наркотик. Который может заставить тебя переживать ярчайшие чувства эйфории, любви, благодарности, умиротворения. За мгновение до того, как уничтожить самым жесточайшим и хладнокровным образом.
Боль.
Нежность.
Агрессия.
Любовь.
Моя обида.
Его вина.
Всё это так перемешалось и растворилось друг в друге, что невозможно чётко провести грань. Где мне было абсолютно плохо и абсолютно хорошо. Всегда где-то посередине. Между добром и злом.
Я достаю ключ из сумки, и сама открываю себе дверь. Водительскую. Завожу машину. Включаю музыку. Качаюсь в такт. Медленно, очень медленно сдаю задом. Не могу построить маршрут отсюда до дома в своей голове, поэтому открываю навигатор. Ввожу адрес и медленно качусь на аварийке. Учебник по пенитенциарной психологии в пакете валяется на пассажирском сидении. Выезжаю на дорогу, выключаю аварийку. Сразу же встаю на светофоре. Глаза закрываются. Слышу сигнал сзади. Открываю глаза. Нажимаю на газ, срываясь с места, и тут же притормаживаю. Делаю музыку громче. Ехать всего пятнадцать минут. Снова давлю на педаль газа. Притормаживаю на повороте. Выезжаю на набережную. Медленно плетусь в правом ряду, думаю, даже слишком медленно, потому что проезжающие в левой полосе водители поворачивают головы в мою сторону. Подкручиваю громкость ещё. Подъезжаю к месту, где на нас напали, вытащили мою душу через сумку и украли у меня Диму. Останавливаюсь здесь. Включаю аварийку. Здесь нельзя стоять. Затягиваю дым и выпускаю его на своё кольцо. То, что я проживаю сейчас, является обязательным этапом взросления личности. Экзистенциальное одиночество.
Когда осознаешь, что не можешь реконструировать внутренний мир другого человека во всех тонкостях и на все сто процентов. Ты не можешь понять чужую голову внутри своей, хотя бы потому, что тебе не хватит оперативки. Но даже если тебе удалось бы конвертировать свой внутренний мир в слова и передать их другому… Он всё равно поймёт их по-своему. На метод обработки твоих слов чужим мозгом ты точно не можешь повлиять. Ты свою-то