мы с радостью согласились. Тут же решив, что серфинг по-любому не самое важное событие, которого мы ожидаем от поездки. А дальше было собеседование на английском языке по скайпу со спонсором программы CIE. Перед началом мы немного нервничали, потому что боялись, что можем что-то не понять, говоря с человеком на том конце по-английски. Мы сделали себе список предполагаемых вопросов и заучили ответы на них наизусть. Затем мы по сто раз уточняли у девушки, которая нас курировала, по поводу того, сколько у нас будет попыток пройти это собеседование. Услышав, что ровно столько, сколько захотим мы, все равно не успокоились. Первым собеседование проходил Фара, но в конце девушка на той стороне попросила его подойти к камере через минут двадцать. Мы не расценивали это как поражение, и следующим шел я. От волнения я почти ничего не понял из того, что мне пытались сказать на том конце, и в таких неловких паузах лишь улыбался, как нас перед этим научили. В итоге мне сказали, что я большой молодец и на работу я принят. Через двадцать минут то же самое сказали и Фаре. По привычке побродив по офису еще часик, мы, радостные, поехали домой, предварительно договорившись с ребятами, которые вместе с нами проходили собеседование, встретиться в Штатах. Видели мы их тогда, разумеется, в первый и последний раз. Собеседование было в феврале, и уже в марте мы отправились в посольство за визами. Причем в разное время, поскольку у Фары возникли какие-то проблемы с документами. Я проходил его первым. Почему-то я совершенно не нервничал. Хотя эта часть была поважней предыдущей в десятки раз. Но я просто не мог допустить, что после всех наших мечтаний мы можем остаться без виз. Это было просто нереальным, и поэтому я не сомневался в успехе ни минуты. Когда к восьми утра я подошел к зданию посольства, там уже стояла изрядная толпа студентов, группировавшаяся по своим агентствам. Народу было много, поскольку, как я теперь понял, американское посольство есть не во всех городах России. Я не торопясь прошел сквозь толпу, разыскивая ребят из своего агентства. Наш куратор, разумеется, подошел самым последним из всех, и все-таки в конце концов мы все воссоединились. Я разговорился с одним парнем, который рассказал мне о каком-то студенте, который написал книгу о своей поездке, где он описывал свой поход в посольство. Он в ней написал, что ему было холодно и он очень хотел чашечку кофе. Что ж, может быть, написать то же самое? Нет, врать не буду. Мне было не холодно, и кофе я не хотел. Хотя от пиваса не отказался бы. Наконец, мы встали в огромную очередь и стали дожидаться разрешения войти внутрь посольства. Мне очень захотелось, как обычно бывает в таких случаях, пройтись по головам и очутиться в самом начале, но, к сожалению, такой способности у меня никогда не было и вряд ли будет. В конце концов мы подошли к рамке, где мне пришлось снять с себя даже ремень и, придерживая брюки руками, войти внутрь. Некоторым приходилось оставлять даже железную
