Вот, например, гардероб Прелестницы Пат – вон там, в одежном шкафу во всю стену спальни. Брючки-капри, мини-шорты белого хлопка, купальник-бикини в горошек, пушистые свитера… и здесь же, в спальне, высококлассная стереосистема с коллекцией долгоиграющих грампластинок…
Подумать только: точно таким же образом когда-то, в преж-дни, жилось каждому! Свою коллекцию долгоиграющих грампластинок Норм Шайн помнил по сей день, и одевался некогда почти так же шикарно, как парень Прелестницы Пат, Леонард. Кашемировые пиджаки, костюмы из твида, итальянские тенниски, туфли английской работы… Спортивный «Ягуар X-KE», как у Леонарда, он, правда, так и не приобрел, однако на службу его исправно возил и прекрасный старый «Мерседес-Бенц» 1963 года…
«В те времена, – подумал Норм Шайн, – мы жили, как сейчас живут Прелестница Пат с Леонардом!»
Да, так оно и было, вне всяких сомнений.
– А помнишь наш приемник, «Дженерал электрик» с будильником? – спросил он жену, указав на точно такой же приемник у изголовья кровати Прелестницы Пат. – Помнишь, как он будил нас по утрам классической музыкой той УКВ-станции, «КСФР»? Программа называлась «Вольфгангеры»… ежедневная, с шести до девяти утра…
– Помню, – серьезно, без тени улыбки кивнув, подтвердила Фрэн. – И ты обычно вставал первым. Я понимала, что надо, надо подняться, сварить тебе кофе, поджарить глазунью с беконом, но так приятно было поваляться под одеялом еще полчасика, пока не проснутся детишки!
– «Пока не проснутся»… черта с два: они раньше нас с тобой поднимались, – возразил Норм. – Разве не помнишь? Сидели у себя, «Трех балбесов» смотрели по телевизору до восьми. Потом я вставал, готовил для них овсянку и отправлялся на службу – в «Ампекс», в Редвуд-Сити.
– О да, – согласилась Фрэн. – Кстати, о телевизоре…
Телевизора у их Прелестницы Пат не было: неделю назад Шайны проиграли его Риганам, а смастерить взамен новый, в достаточной мере похожий на настоящий, Норм еще не успел. Поэтому за игрой им приходилось делать вид, будто телевизор «отвезен в мастерскую»: надо же как-нибудь объяснить, почему их Прелестница Пат вынуждена обходиться без одной из главных, обязательных принадлежностей каждого дома!
«Эта игра… все равно что возвращение к прошлой жизни, в довоенные времена, – подумалось Норму. – Наверное, поэтому мы ею и увлечены».
При этой мысли ему сделалось совестно, но ненадолго: угрызения совести почти сразу сменились неодолимым желанием поиграть хоть немного еще.
– Давайте не будем прерываться, – неожиданно для себя самого сказал он. – Согласен: пускай психоаналитик запросит с Прелестницы Пат двадцать долларов. О'кей?
– О'кей, – хором откликнулись Моррисоны, и все четверо, вновь опустившись на корточки, вернулись к игре.
Тод Моррисон, взяв в руки свою Прелестницу Пат, оглядел ее, пригладил светлые локоны – их кукла была блондинкой,