Некоторые из этих твердых мнений со временем смягчились: сегодня альбом “The New Danger” нравится мне больше, чем в 2004 году. Но чаще я обнаруживаю, что и сейчас люблю примерно то же, что любил тогда, – вне зависимости от того, согласна со мной широкая аудитория или нет. Вообще я скептически отношусь к переоценке ценностей – нет ли в этом зачастую конформистского стремления подстроиться под меняющуюся повестку? В этой книге я пишу прежде всего о том, как популярную музыку слышали ее современники, поэтому опираюсь в основном на рецензии и интервью тех времен, а также на показатели тиражей и чартовых успехов. Не секрет, что рекорд-компании порой пытались манипулировать этими данными – но не секрет и то, что у них далеко не всегда это получалось: не каждый альбом, вокруг которого искусственно поднимают шум, добирается до верхних строчек в хит-параде. Так или иначе, на протяжении истории поп-музыки чарты Billboard, главного еженедельного журнала о музыкальной индустрии, формировали наши представления о том, что такое успех и провал, – и это обстоятельство занятным образом усложняет некоторые хорошо известные сюжеты (многие ярчайшие, интереснейшие пластинки прошлых лет не были популярны – по крайней мере на первых порах). Имеющиеся у нас статистические данные скудны и неполноценны: да, рекорд-компании могут приблизительно сказать, сколько человек купило тот или иной альбом, – но как часто эти люди затем его слушали? И все же измерения Billboard полезны для корректировки искаженной картины, которую порой создает музыкальная агиография. Невероятное наследие Ареты Франклин никоим образом не запятнано тем, что всего два ее сингла достигали первого места в чартах: определивший всю ее карьеру хит “Respect” 1967 года и “I Knew You Were Waiting (for Me)” 1987-го, плод сотрудничества с британским певцом Джорджем Майклом. Франклин была обладательницей одного из величайших голосов своего времени, но с точки зрения статистики она не была поп-звездой.
Я обращаю внимание и на то, что писали критики по горячим следам. Не потому, что их суждения непременно были верными – и даже не потому, что они на что-то повлияли. Работая критиком, я сам довольно быстро осознал, что моя власть весьма ограниченна и фактически сводится лишь к тому, чтобы иногда навести фокус на малоизвестного исполнителя. И это – вполне здоровое положение вещей. В профессиональном сообществе считается, что главная сила критика – это предвидение, умение предсказать хит до того, как он таковым станет (в этой конкретной области у меня никогда не было особых талантов). Но, даже не обладая возможностью вершить судьбы артистов, критики, тем не менее, обладали определенным влиянием – ведь их суждения сказываются на том, как воспринимаются те или иные артисты в обществе и как они воспринимают сами себя. Исполнители, которыми критики пренебрегают, иногда примеривают на себя образ мятежников из народа, выходящих на тропу войны с косными музыкальными элитами. А те, кем критики восхищаются, нередко формируют общее представление о том, как должна звучать