– Пойду, пожалуй, в душ, – сказал я тихо, чтобы никто не услышал, но факт сохранился в истории. – Мне нужно прийти в себя.
Никто не обратил внимание на мои слова. Эмиль с Максом были чересчур увлечены.
Выдохнув с облегчением, я подошёл к окну и попросил открыть уборную. Взял полотенце и, прикрыв дверь, начал раздеваться.
На секунду Эмиль подбежал к двери туалета и, прищурившись, заглянул за дверь.
– Приве-е-етик, – сказал он. – Кто-то решил помыться? Ну и правильно, а то у тебя голова неделю уже грязная.
– Ты не можешь делать выводы, потому что я здесь лежу меньше недели. И прикрой, пожалуйста, дверь, розовый мальчик.
Но он не уходил. Видимо, желание позлить меня было сильнее этических норм.
– Мне неприятно, когда за мной подглядывают, так что отвали и стучи дальше по своей стене.
– Ну уж нет. Это моя месть за то, что ты свинтил и ничего не сказал.
– Я сказал, – неуверенно произнёс я, понимая, что оповестил их настолько тихо, что меня вряд ли кто-то сумел расслышать.
Макс тоже подошёл к двери и сказал: «У меня есть одна мысль, но она вам явно не понравится».
– Валяй, – еле сдерживаясь от смеха, сказал Эмиль.
И тут… Макс захлопнул дверь.
– Что ты делаешь? Ты что совсем уже? – в отчаянии сказал я, стоя в трусах и носках около ванной.
– Мы тут все того-этого, так что будем сидеть здесь до утра и рассказывать страшные истории, – Макс потёр затылок. – Мне показалось, что это будет забавно.
– Я не буду мыться при вас, а сплошная страшная история – это моё пребывание здесь.
Эмиль схватился за живот и начал хохотать: «Проверим теперь, как работают эти их скрытые камеры».
– Какие ещё скрытые камеры? Ты уверен, что у тебя биполярное расстройство, а не паранойя?
– Да не, я не подозрительный, просто за нами реально следят. В левом углу стоит камера. Она, правда, раздолбанная в щепки. Видимо, кто-то уже пытался предотвратить незаконную видеосъёмку, – снова посмеялся он.
– А что у тебя с руками и спиной? – поинтересовался Максим.
– Ничего, – фыркнул я. – Надеюсь, что медсёстры всё-таки смотрят в эти ваши скрытые камеры, потому что лично я не хочу остаться в туалете до утра.
– Мне всё нравится, – сказал Эмиль. – Я люблю страшные истории.
– Просто отвалите от меня! И так тошно, – сварливо продолжил я.
Эмиль показал мне язык.
– Бред какой-то… – сказал я и, натянув больничную футболку, комочком сложился на кушетке под полотенцами.
Эмиль и Макс переглянулись и уселись под раковиной. Они ещё долго о чём-то переговаривались, пока я медленно предавался Морфею, ведь от этих таблеток мне постоянно хотелось спать.
Я