Глава 5
Адвокат всегда вежлив, улыбчив, корректен и обходителен. Внимательно слушает любого собеседника, никогда не прерывая, а если уж так случится, что перебьют его, тут же замолкает на полуслове, терпеливо подбадривая собеседника. Любому куда приятней рассказывать о себе самом, чем слушать других, – для профессионала, проработавшего с людьми десятилетия, это прописная истина. К тому же человек, который слушает внимательно, не перебивая, вызывает безотчетное уважение и доверие клиента, что в многотрудной адвокатской работе зачастую определяет успех дела.
Рабочий день Адвоката забит с раннего утра и до позднего вечера. Мобильный телефон пищит не переставая, пейджер выдает законспирированные тексты, подчас на махровой блатной фене. Адвокат должен, мгновенно сориентировавшись, перевести сообщение на нормальный язык и вспомнить, кому давал номер пейджера. А главное – сообразить, о ком и о чем идет речь, предварительно прикинув, как оградить клиента от неприятностей при следствии.
Вот Адвокат и мотается: садится утром в черный «БМВ» и ездит с одного конца Москвы на другой: с Петровки, 38 – в следственный изолятор Лефортова, оттуда – на Шаболовку, 3, в штаб-квартиру РУОПа, оттуда – в «Матросскую тишину», затем в прокуратуру, в суд, в свою юрконсультацию...
В бывшем Советском Союзе, да и в теперешней России Адвокат всегда одиночка. За его спиной подследственный, для которого защита – последняя и единственная надежда. Перед ним огромный, хорошо отлаженный, смазанный кровью и слезами механизм государственной машины: милиция, прокуратура, суды, изоляторы временного содержания, тюрьмы и зоны четырех режимов. У следователей план по раскрытию преступности, у судей пресловутое внутреннее убеждение плюс телефонное право, у прокуроров общие фразы о том, что государство и так слишком гуманно к преступникам. Хотя назвать подследственного преступником, пока вина его не доказана, нельзя: все та же презумпция невиновности. Это дело обвинения – доказать, что сидящий на скамье подсудимых преступник, а вовсе не подследственного – доказывать, что он чист перед законом.
Возраст и жизненный опыт дают многое, и прежде всего здоровый профессиональный цинизм. Адвокат, как никто другой, понимает, что это такое. Ему приходилось защищать откровенных криминальных авторитетов и явно невиновных, попавших в СИЗО по сфабрикованным РУОПом делам. Заниматься матерыми убийцами и теми, на кого вешали чужие убийства. Помогать профессиональным кидалам банков и валенкам, бравшим на себя чужие кидки, маньякам и тем, кого таковыми представляли... И нередко на процессах с участием Адвоката свидетели обвинения перебирались на скамью подсудимых, а подсудимых освобождали из-под стражи прямо в зале суда.
Вот и теперь, погожим сентябрьским утром, он, усевшись за руль машины, ехал на деловую встречу к друзьям очередного клиента. Встреча была, в общем-то, обычной, рядовой, чего не скажешь о самом подследственном.