Старик и Бомба. Жан Шазли

рядом, намеренно обнаружив себя для этих людей под светом фонаря соседнего столба. Свет был неяркий, но сам старик стал виден хорошо. «Это неплохо, – подумал старик, – теперь эти люди не заподозрят меня в том, что я следил за ними. Жан даже вытащил свой смартфон, чтобы посмотреть время. Время надо фиксировать, возможно это пригодится. Осень. Не жарко и не холодно. Приятно. Так, нехитрыми фразами большинство его знакомых описывали прелести осени. Ходили по листьям, часто огибая места, где листьев было много. Это было мило, ибо дальнейшие их эмоции описывались их довольными физиономиями и добрейшими улыбками. Разноцветные листья красивым ковром украшали места их прогулок. Желтые, красные, бледно зеленые с оттенком желтого. Все-таки природа лучший художник. Можно не торопиться и наслаждаться запахом этих листьев.

      Старик ждал приближения искателей. И был уверен, что они пойдут именно в его сторону. Всегда люди, подозревающие, что за ними следят, хотят ближе рассмотреть наблюдателя. И они точно пойдут на меня. «И я заодно узнаю, что ищут эти люди. Может, даже спрошу. Помогу если надо». Фигуры в полумраке еще некоторое время продолжали свои поиски, но ничего не копали. «Значит, моя версия про червей неверная». Ничего они не копали. Но их поиски были упорными и время от времени они выпрямлялись и в лицо что-то говорили друг другу. Жан слышал фразы: «Мы здесь были час назад, и они не могли потеряться. Там ходит мало людей и исчезнуть они не могли. Надо искать. Это точно не мои. Я их не возьму».

      «Видимо, они что-то нашли», – подумал Жан.

      «Может, чужое, не свое и тот, кто нашел что-то похожее на свой утерянный предмет, не хочет взять его себе». Потому, что потом его замучает совесть за присвоение чужой вещи. Если это не его вещь, то ее найденную надо положить на видное место. Можно на гранитный парапет. Там все хорошо видно и растеряшка сможет найти ее там. Нагибания и разгибания, полусогнутая ходьба троих продолжалась. Ими уже был прочесан большой участок. Неожиданно все три фигуры выпрямились и направились прямо в сторону Жана. Сзади их подсвечивал далекий фонарь и по мере их приближения силуэт фигур становился больше. Угрожающим и молчаливым. Лиц не было видно. Только силуэты в движении. Жана это нисколько не напугало и даже успокоило. Поиски и беспокойства этих людей закончены. Зная нрав своих сограждан и их добродушие, он был уверен, что, если он спросит у них, что они искали, они обязательно ему расскажут.

      Старик думал, удобно ли это. Но почему бы не спросить, ему же тоже интересно. После истории с конвертом он решительно никаких дел и прочих загадок, волнующих его, не оставлял за собой. Это было комфортно, и вовремя выполненные даже мелкие дела создавали ощущение свободы. И это стало его правилом. Правилом оно было и до его пенсионной жизни. Он просто решил, что такие качества необходимы ему и на пенсии. Если ты будешь все забывать, то быстро станешь объектом, таким кого можно