Битва продолжалась, и каждый удар, каждый блок, каждый выпад был наполнен отчаянием и надеждой. Аждин, сжав зубы, отбивал удар за ударом, но силы его таяли. Тарик, хитрый и безжалостный, начал давить на него, загоняя в угол.
Внезапно, Аждин почувствовал, как силы покидают его. Он упал на колени, его меч выпал из рук. Тарик, с презрительной улыбкой, поднял свой меч над головой, готовящийся нанести смертельный удар.
Но в этот момент, когда казалось, что все потеряно, на поле боя раздался крик. Это был крик его верного друга, Ибрагима, который, рискуя жизнью, бросился на защиту своего султана. Он отвлек Тарика, дав Аждину драгоценные секунды.
Аждин, собрав остатки сил, поднялся на ноги. В его глазах горел огонь неистовства. Он схватил упавший меч и, с последним усилием, бросился на Тарика.
Их мечи встретились в последний раз, и в этот момент Аждин почувствовал, как его сила возвращается. Он ударил с такой силой, что Тарик отлетел назад, его меч выпал из рук.
Аждин, охваченный яростью, не дал Тарику опомниться. Он бросился на него, и с криком, который эхом разнесся по полю боя, нанес решающий удар.
Тарик упал, его глаза уставились в пустоту, его жизнь угасла. Аждин, тяжело дыша, опустился на колени рядом с телом своего врага. Он победил.
Но победа была горькой. Он потерял многих верных воинов, его тело было изранено, а его сердце было полным скорби. Но он знал, что сделал то, что должен был сделать. Он защитил свою землю, свой народ, свою честь.
И когда солнце начало садиться, окрашивая небо в кроваво-красные тона, Аждин, с трудом поднимаясь на ноги, посмотрел на своих оставшихся воинов. В их глазах он увидел не только восхищение, но и надежду.
Он был их султаном, их защитником, их символом надежды. И он знал, что теперь, когда он победил, его путь только начинается.
Когда Аждин, облокотившись на плечо верного воина, медленно входил во дворец, его мысли были смешаны с мрачными предчувствиями. Он знал, что каждый шаг отнимает у него силы, но гордость за победу против врагов придавала ему стойкости. Джахан, шагая рядом, наблюдал за выражением лица отца, и тревога сжимала его сердце. Он понимал, что подобные ранения не проходят без последствий.
Войдя в тронный зал, Джахан встретил взгляд султанши Мавии. Ее глаза, полные нежности и заботы, при встрече с его испуганным лицом наполнились страхом. Джахан не знал, как донести до нее всю тяжесть ситуации. Словно встала между ними стена, и каждое произнесенное слово казалось недостаточным, чтобы передать ту глубину беспокойства, которая терзала его.
«Мать, отец ранен», – наконец произнес он, голос его дрожал. Султанша, словно ощутив удар молнии, вскочила с места, закрыв ладонями лицо. Джахан знал, что эта новость была для неё как гром среди ясного неба. Он поспешил к ней, чтобы поддержать, и увидел, как она начинает осознавать ужас их положения.
«Мы сделаем всё возможное, чтобы его спасти», – произнес Джахан, стараясь придать себе уверенности. Мавия, хотя и потрясенная, быстро овладела собой. Она знала, что им предстоит сражение, не только с недугом, но и с самим временем.
Султанша Мавия, собрав волю в кулак, взглянула на сына и кивнула. «Мы не можем терять время», – произнесла она решительно. В её глазах сверкнула решимость. Она позвала ближайших меджлисов, ставя перед ними задачу – подготовить лекарства и всё необходимое для лечения Аждина. Джахан почувствовал, как страх отступает перед родительской силой, но не смог избавиться от ощущения, что время работает против них.
Насквозь пропитанное тревогой, помещение зала наполнилось суетой. Медики, облаченные в простые костюмы, стремились выполнить указания султанши. Каждый из них понимал, что на кону жизнь великого воина, защитившего свои земли от врагов. Джахан, стоя в стороне, наблюдал за мамой, поражаясь её стойкости.
Вдруг, к нему подошел один из старших лечителей, его лицо было серьезным. «Мы должны подготовиться к худшему. Его раны… они слишком глубоки», – произнес он тяжело, и в это мгновение сердце Джахана сжалось. Обеспечение спасения отца стало не просто обязанностью, но священной миссией. Он почувствовал, что должен быть опорой для семьи, даже когда сам едва держался на ногах.
Элианна, усеянная тревогой, наблюдала за старым султаном, его терпеливое дыхание становилось всё более прерывистым. Она знала, что её слова о Джахане изменят не только судьбу семьи, но и будущее целого королевства. Словно зловещий знак судьбы, тень надвигающегося переворота охватывала дворец, несмотря на яркие цветы в саду.
Аждин, слушая предсказание внучки, почувствовал, как к его сердцу подкрадывается горечь. Он всегда гордился мудростью своего правления, но теперь, когда тьма сжалась вокруг него, он не мог не задуматься, кто возьмёт бразды правления в свои руки. С каждым мгновением его тело слабело, и он понимал, что время бежит. Измученный, но