– Я не знаю, Скавр, – вымолвил он. – Есть ли смысл что-то объяснять или это такая же дурацкая затея, как попытка пробить лбом гранитную стену?
– Если мы не будем пробовать – то чем мы отличаемся от Синедриона? – парировал Цирюльник. – Хотите – я попробую?
– Я сам, – сделал отстраняющий жест Аркан, спрыгнул с коня, а потом взглядом нашёл среди своих людей одного ортодокса, одного оптимата и одного популяра и мотнул головой, призывая приблизиться.
Дружинники выехали из строя и спешились следом за Буревестником. Толпа недоумённо смотрела на них, ожидая развязки.
– Сержант, вы пустите этих людей на ярмарку? – очень надеясь, что служивый всё поймёт правильно, спросил Рем.
– Ваше высочество, – с достоинством проговорил стражник. – У меня приказ его превосходительства – проверять соблюдение правил личной гигиены, дабы не допускать распространения заразы, у всех и каждого.
– Гиены… – прошёл шепоток по толпе оптиматов. – Заразы!
– И? – поторопил сержанта Аркан.
– И даже если тут появится сам экзарх Аскеронский, я и его проверю, чтоб руки, значит, чистые, и вшей чтоб тоже… – стушевался сержант, но завершил весьма достойно: – Так что пусть снимают шапки, показывают руки и, стало быть, пусть не воняют ваши люди. Не в смысле лошадиным по́том, потому как понятие есть – с дороги, а другой какой гадостью. Тогда пущу.
Рем кивнул, и дружинники, озадаченно переглядываясь, стянули перчатки и шапки и подошли к сержанту. Тот придирчиво их осмотрел, глянул кому-то за ворот, другого (популяра) попросил распустить скрученные в узел волосы, а потом кивнул:
– Эти могут покупать и продавать, не вижу причин для отказа.
– Ну? – обвёл взглядом толпу Аркан. – Вот – Георг, он оптимат, из Заводи. Вот Ульрих – популяр, бывший невольник гёзов. А это – Язон, ортодокс. И все они могут пройти на ярмарку! Почему?
– Потому что они ваши люди, вашество… – глядя в землю, упрямо проговорил староста крупной деревни Шеврю-Барбю по имени Оскар.
– Проклятье!!! – рявкнул Аркан. – Ты же стоял тут и видел, в чём дело! Смотрел собственными глазами!
Скавр положил ему руку на плечо, пытаясь успокоить. Рем резким движением сбросил ладонь баннерета, скрипнул зубами, а потом проговорил:
– Ты коренной? Родился в Аскероне, Оскар?
– Мой дед прибыл сюда одновременно с мессиром дю Шабри, вашество…
– А за каким чёртом лысым твой дед сюда прибыл? – продолжил спрашивать Аркан.
– Так от войны и чумы бежали, и почвы тут, и погодушка радует…
– Так вот уразумейте вы уже наконец все, что ежели хотите остаться тут, где мир и порядок, и нет войны и чумы, и есть почвы и погодушка – то вы будете мыть чёртовы руки просто потому, что так у нас тут заведено, если вам не хватает ума докопаться до настоящих причин! Все, кому не нравится мыть руки – могут собирать своё барахло и валить через границу