Фабрику синтетического масла в Рурской долине, которой управлял Имхаузен, после войны нашли союзные войска. В репортаже Chicago Tribune22, 23 привели фотографии гигантских машин, остановленных прямо в процессе производства – из пасти экструзионной машины торчала колбаса жира в целый фут толщиной. В алюминиевой ванне лежали огромные цилиндры синтетического масла. Приводились слова британского чиновника: «Это отличное масло, и я сомневаюсь, что хоть кто-то смог бы догадаться, что оно синтетическое».
Переработка угля в масло раскрывает неизбежные проблемы, стоящие перед любой синтетической едой. Употребление сложных композиций из нестандартных молекул в качестве источника калорий изначально опасно – вещества, с которыми мы никогда не сталкивались, могут оказывать непредсказуемое воздействие на физиологию. Это значит, что они требуют обширного тестирования на людях и животных, а это – в условиях, когда еду можно производить и другими способами – в лучшем случае довольно сомнительно с этической точки зрения. А чтобы синтетическая еда показалась привлекательной широким слоям населения, требуются жульнические рекламные кампании – приходится врать или о происхождении изобретателя, или о пользе современных пищевых добавок для здоровья, или еще о чем-нибудь. Но прежде всего история угольного масла, как мне кажется, раскрывает важный аспект природы корпораций.
После войны оккупационные войска союзников разрешили Imhausen-Chemie продолжить работу, а Артура Имхаузена назначили президентом Ассоциации промышленных и коммерческих палат Германии24. Его сын Карл-Хайнц (тесть Хиппи) унаследовал химическую компанию, которая продолжает в различных формах существовать и поныне. Оригинальная компания, производившая мыло, несколько раз сменила владельцев и сейчас принадлежит Evonik Industries[33], одному из крупнейших в мире производителей специализированных химических веществ25.
Evonik – не единственный наследник компаний Имхаузена. Как вы помните, первым его партнером была IG Farben, пожалуй, самая печально знаменитая из всех немецких компаний. Во Вторую мировую войну она управляла фабрикой синтетического каучука в Освенциме, используя исключительно рабский труд. Газ «Циклон-Б», который использовался в том же самом концлагере, производило подразделение IG Farben под названием Degesch26–28[34]. Эта корпорация оказала наибольшую поддержку военных действий нацистов. Многие ее сотрудники получили должности в компаниях, на которые была разделена IG Farben после войны – их названия на слуху до сих пор: BASF, Bayer и Hoechst (ныне часть французской компании Sanofi)29–32.
После разделения IG Farben от нее осталась формально существующая открытая акционерная компания, против которой ее жертвы могли подавать иски о репарациях. В 1950-х годах компания выплатила примерно 17 миллионов долларов, после чего отказалась выплачивать какие-либо