Затопил баню, потом подоил корову. Оказывается, я это дело любил, а так-то бабка и сама могла. Но дойка меня реально успокоила. Уснул быстро и проснулся рано. Как думаете, от чего? Да, правильно! Петух прокукарекал. Я уже и забыл, каково это, когда просыпаешься утром, и ничего не болит, а член стоит – Верка, зараза, приснилась. Бодро вскочил, начал разминаться, а тело деревянное, сила есть, и немалая, а растяжки нет. Начал тянуться и не заметил, как заглянул отец.
– Ты точно головой ударился, – гоготнул он, видя мои потуги на ниве физкультуры.
– Не бился я, ты вот дал по лбу, я и поумнел сразу, – подколол его я.
– Ладно, выпил чуток, а ты хамишь, ничего с тобой не будет, на вот два рубля на обед.
И он, не заметив издевки, протянул мне два железных рублевых кругляша, оба с Лениным.
– Меня вон отец, знаешь, как бил?
Деньги я взял, так как из мелочи у себя нашел копеек сорок всего по карманам, надо поискать заначку потом, не может ее не быть. Может, копилка какая есть? Не спеша оделся, позавтракал стаканом молока и пирожками с картошкой, бабуля еще два завернула с собой, и, взяв сменку, пошел в школу. Портфель у меня старый, но еще годный. Рано, конечно, идти. Гадский петушара, поднял меня ни свет ни заря. Все вокруг уже начинает цвести, глаз радуется. Прохладный ветерок обдувает мою коротко стриженную голову. Мода тут такая. Вот и школа, двухэтажное П-образное серое здание с лозунгом ко дню Победы над входной дверью. Все вокруг и знакомо, и нет. Предвкушаю встречу с однокашниками.
Раздевалка с кучей обуви и одежды в углу. Забытые вещи, каждый день что-нибудь да забывают, а некоторые хранятся с зимы, как эти варежки на резинке, одиноко висящие на крючке. А вообще раздевалка пустая – я один из первых пришел. Снимаю курточку, надеваю кеды и поднимаюсь на второй этаж в класс математики. Там открыто и пусто, сажусь, как всегда делал в своей прошлой жизни, на первую парту. Зрение у меня было слабое, а очки носить не любил, но вспоминаю, что Толян сидит не тут, и пересаживаюсь на последнюю. От нечего делать читаю геометрию Погорелова за шестой-десятый классы и неожиданно понимаю, что я забыл формулу соотношения геометрических функций и тому подобное. Да я даже дискриминант забыл, как вычисляют. Быстренько повторяю. За время после школы и института я многое забыл из того, чем не пользовался. У меня, оказывается, еще и логарифмическая линейка в портфеле лежит. Постепенно все в голове встает на свои места, читаю чуть ли не по диагонали уже, все давным-давно понятно было, и сейчас, после повторения, могу этими знаниями пользоваться.