Глава 5
Я установил клетки двумя рядами по пять штук в каждом. Между решетками, условно посередине стоял столб с креплениями в виде цепей и кандалов. За ними я мог спокойно наблюдать с небольшой площадки огороженной решетками. От пола до площадки было метра два с небольшим, и они соединялись лестницей, поднимающейся и опускающейся движением механизма. С площадки я поднимался вверх по настенной лестнице, открывал люк, плотно его закрывал и оказывался в небольшом подвале, который служил связующим звеном между жилыми помещениями и темницей в самом низу. Все было готово и оставалось только найти будущих узников созданной мною тюрьмы.
Я не считал сколько времени прошло, возможно год, а может и больше, это не имело никакого значения. Важным было лишь ровен ли стык пола со стеной и насколько прочны решетки в клетках, возможно ли вскрыть замок, можно ли будет как-то выбраться из кандалов на столбе? Я проверял каждую мелочь, каждую неровность.
Самым сложным будет найти их. Найти и схватить.
Я поехал в Выборг и провел там целые сутки, приводя себя в порядок. Обновил гардероб, побрился, постригся и поехал в Петербург.
Всем известны эти злачные места на Думской и вокруг Сенной. Эти отвратительные заведения, на пороге которых можно увидеть валяющихся без чувств людей со следами рвоты на одежде. Побитые, с взъерошенными волосами, пьяные и одурманенные бродят по тесным улочкам эти сомнамбулы, врезаются друг в друга, что-то мычат, дерутся и расползаются в разные стороны. Среди них бродил и я, пристально выбирая свою жертву.
Первая не должна быть идеальной, не имеет значения какой она будет, главное, чтобы ее было просто схватить и потом незаметно для всех увести в машину. Таких тут было много, пьяные и одинокие, даже в их походке было нечто такое, какое-то едва заметное послание “Я хочу исчезнуть”.
Но было до одури страшно. Повсюду камеры и глаза, да большинство этих глаз практически ничего не видело, но тем не менее. А вдруг меня увидят, вдруг разоблачат меня и тогда все это было зря. Но этого не могло быть.
У входа в один из многочисленных клубов началось какое-то движение. Я приблизился. Какой-то парень избивал девушку, таскал ее по асфальту держа за крашенные белые локоны. У входа стоял охранник и не обращал на это ровным счетом никакого внимания. Прохожие тоже не придавали этому особого внимания.
– Почему никто не вступается за нее? – спросил я у случайного прохожего лениво разглядывающего это избиение.
– Да это Сонька, – нехотя протянул он в ответ – ее тут постоянно тузят. Никто же в небо не орет на то что дождь идет?
Потасовка закончилась, немногие зеваки разошлись, а Сонька, опираясь о стену поплелась куда-то в сторону