– Вот и разгадка…Мы просто похожи, так бывает. Ведь считается, что на нашей планете у каждого есть свой двойник, иногда они встречаются…
Ксюша осеклась на слове, заметив, что Ровина смотрит на нее с недоумением, впрочем, почти сразу же заулыбавшись:
– Ну да, ты же ничего не помнишь, отец сказал, что Тамрико пришлось заблокировать твою память и волшебство … чтобы ты себя не выдала на Земле, там бы не поняли… нет мы сестры, да и родовой алмаз принял твою кровь. А будь ты чужеродной, магия испепелила бы тебя сразу же при попадании в жрецкую.
Ксюша молча переваривала информацию в своей голове и все больше понимала, что это не сон, она и вправду угодила не понятно куда.
– Вот попадос…что же теперь делать…
– А ты ничего не помнишь, совсем? Может это поможет…
Ровина наклонилась и подняла с полу небольшой сундучок, украшенный яркими аппликациями и рисунками.
– Папа сохранил все твои игрушки, после того как пришлось тебя оставить…. – Ровина резко замолчала недоговорив, и машинально прижав ладошку к губам. – Я принесла его из твоей детской комнаты…– перевела она тут же разговор, но не тут-то было.
– Где оставить? Когда? – ухватилась за ее оговорку Ксюша. Ровина замешкалась и стала с преувеличенным усердием искать ключик, чтобы открыть сундучок. Ксюша в нетерпении смотрела на нее, ожидая ответа. Но та, по-видимому, и не собиралась продолжать, лишь умоляюще взглянула на нее и попросила:
– Давай не будем об этом. Я не должна была этого говорить, отец ругаться станет, что я знаю об этом, а я случайно услышала, если он узнает, что я подслушала, рассердится.
Умоляющий голос и просящий вид девушки, не позволил Ксюше вести дальнейшие расспросы, она всегда была деликатной в общении.
– А почему вдруг все зовут меня Ловиньей? Это какое-то прозвище у вас? Для чужих?
– Это твое имя – Ловинья, что значит капелька, а я Ровина – искорка. – с этими словами Ровина повернула ключик, и сундучок с мелодичным звоном распахнулся. Как не была ошарашена происходящими событиями Ксюша, она с огромным любопытством заглянула внутрь, ведь там хранилось ее детство, как ее уверяли. А своего раннего детства она почти не помнила.
Ей казалось, что она родилась сразу на верхом на Громе, по крайней мере сколько себя она помнила, она тренировалась и выступала, выступала и тренировалась, переезжая с цирковой группой из города в город. Гром правда, давно уже на пенсии, не выступает, но дружба между ними не прекратилась и по сей день, Ксюша преданно ухаживает за ним. Вот и попала она сюда прямо с прогулки, когда выгуливала Грома, перед представлением.
– А где конь, на котором я ехала, перед тем, как попала к Вам? – вспомнив о Громе заволновалась она.
Ровина пожала плечами:
– Я не знаю, но можно будет расспросить отца позднее, но боюсь, что если его сразу не поймали, и он остался в лесу Безвременья, то…
Ровина замолчала на полуслове, и так было понятно, что ничего хорошего ночью, в лесу