Я полагаю, что метафора действующей российской власти как ЖЭКа, разросшегося в силу обстоятельств в жилищно-эксплуатационную вертикаль власти, возможна и в силу истории этой власти. Говоря о ренессансе советских порядков в текущей реальности, мы лишь констатируем: реформы первого десятилетия российской власти были достаточно локальны, а распад действовавшей советской системы взаимоотношений власти и общества не был столь всеобщим, как это принято считать. Например, «путинское большинство», существовавшее в каком-то виде в 2003—2010 годах в российском обществе (сейчас, во второй половине 2012 года, я полагаю, его уже не существует – как не существует и оппозиционного большинства, есть вакуум власти между двумя меньшинствами – провластным и оппозиционным), вполне можно считать нераспавшимся по существу советским большинством голосующих за кандидата единого блока коммунистов и беспартийных: в России оно лишь в один момент, на выборах 1996 года, было близко к исчезновению, но известными стараниями этот момент был пройден и к 1999 году все пришло к норме – большинству за власть. То же самое, по моему мнению, произошло и собственно с властью: распад, где-то значительно ускорявшийся реформами, где-то идущий своим чередом, разрушил большую часть советской властной ткани. Институциональное строительство в новых условиях где могло заполнило прорехи новым материалом, качество которого можно обсуждать, но не сейчас: важно, что распад практически не затронул «эксплуатирующую» ветвь власти – вертикаль ответственных за рядовое, повседневное функционирование государственного аппарата, управляющих за «материальную» ее составляющую: недвижимость, трубы, дороги, подстанции, кабельные колодцы, канализацию, вентиляцию.
Было бы глупо говорить, что это плохо: самораспустившийся ЖЭК – угроза жизни много большая, нежели деградировавшее областное законодательное собрание или спившийся губернатор. Любовь населения к «крепким хозяйственникам», в большинстве своем выживавшим в любое политическое волнение последних 20 лет, во многом должна была бы поумерить презрение к ним оппозиции, поскольку населением здесь движет банальный здравый смысл: если выбирать между свободой слова и электричеством, то осудить выбирающего электричество может только очень большой вольнолюбец. Действующая же сейчас в России власть с ее «прагматизмом», «экономоцентризмом», стремлением к «диктатуре права» в специфическом понимании сотрудника ЖЭКа (право есть обязательная