И он опять замолчал, вспоминая, видимо, то время и думая, о чём ещё можно рассказать, а что лучше при себе оставить. Но вот он собрался с силами и продолжил:
– Видя, что мы молчим, он сам начал предлагать нам разную деятельность, но сказал, что сам бы предпочёл быть копиистом в губернском присутствии. Не знаю почему, но эта работа мне очень понравилась. Мне вообще нравилось писать, я знал, что у меня это хорошо получается. Вначале мы никакого чина не получили, считалось, что мы вроде в учениках состоим при его благородии губернском секретаре. Мы оба, и Николай, и я, не старались выделиться, чтобы нас заметили, а выполняли свою работу на совесть и при этом достаточно быстро. Вот нас и заметило начальство да потихоньку стало продвигать. Возможно, нам просто повезло: в присутствии работало очень много чиновников в престарелом возрасте, вот и настала пора сменить их на более молодых, а тут и мы с Николаем подоспели. Года не прошло, как мы оба почти одновременно получили чин коллежского регистратора. Знаете, как я гордился своим мундиром с погонами в один просвет и маленькой звёздочкой посередине! А фуражка форменная с кокардой – красота! – И он засмеялся. – Казалось бы, низший чин в табели о рангах, но он дал мне право на личное дворянство – представляете, простой мужик превратился в дворянина. Я поверить этому никак не мог, но так было на самом деле. Через три года мы с Николаем прицепили ещё по одной звёздочке на погоны и стали именоваться губернскими секретарями. Работу выполняли ту же, и объём её не увеличился, а вот денежное довольствие выросло. Прошло ещё три года, и я стал губернским регистратором. Звёздочек стало три, работы прибавилось, у меня уже у самого помощники появились. Эх, ещё бы пару лет – стал бы я титулярным советником, а там и до надворного советника с потомственным дворянством рукой подать, но тут то самое горе-злосчастие вмешалось. Батюшка сильно заболел, потом умер, и мне пришлось сюда вернуться. Вот с тех времён и служу здесь на благо односельчан старостой, а Николай сейчас действительный статский советник. Я к нему ездил прошение, всеми подписанное, об Иване подавать, он на нём резолюцию «срочно» соизволил начертать и подпись свою замысловатую поставил. Я с бумагой этой в соответствующую контору отправился, там мне подтвердили, что без прошения от матушки Ивана, удостоверенной деревенским старостой и чиновником в уезде, рассмотрение вашего прошения задержится. – И он вопросительно на всех посмотрел.
– Так, –