Он не ответил и начал оседать вниз. Я подорвалась и побежала к нему, но он уже лежал без сознания.
Чертыхнувшись, попробовала вновь привести его в чувство. Вот будет засада, если тётя завтра вернётся со смены, а у неё во дворе лежит труп.
Но Макс дышал. Тяжело, надрывно, но дышал. Пульс был, хоть и не ровный. Живой. По крайней мере, пока. Я прикинула, сколько крови он мог потерять за это время, и ужаснулась. Нужно немедленно обработать его раны. Но не на улице же это делать. Села рядом с ним и в бессилии стукнула кулаком в землю. Вдруг у меня зазвонил телефон.
На экране высветилось улыбающееся лицо рыжеволосой женщины. Тётя Таня решила проверить, как у меня дела. Я подобралась и, напустив в голос безразличия и скуки, ответила:
– Привет, тёть Тань, как твоё дежурство?
– Виола, детка, ты дома? – с облегчением отозвались на том конце провода.
– Да давно уже, кур и кроликов покормила, – хлопнула себя мысленно по лбу. – Ты во сколько завтра приедешь?
– Детка, я хотела попросить тебя побыть у меня несколько дней. Завтра я останусь в дневную смену, Надя заболела, а вечером уеду в Новотроицк на несколько дней. Там тётя Катя заболела, надо уколы ей проколоть. Ты же присмотришь за моим хозяйством?
– Да, конечно, тёть Тань, без вопросов. Ой, погоди, – решилась я задать вопрос.
– Да, детка, что такое? – напряжённо ответила тётя Таня.
– Если человек в обморок упал, как его лучше привести в чувство?
– Как обычно, нашатырём, а что случилось? С тобой Света и она в обморок упала? – забеспокоилась тётя Таня.
– Нет, просто мне доклад писать. Я думала, может, ещё какие-то способы есть.
– А, это, – с облегчением выдохнула моя собеседница. – Ну, сначала человека нужно уложить на пол и повернуть набок, ослабить воротник, если это рубашка… – начала перечислять тётя Таня, а во мне уже включился врач.
Я всё это уже давно знала, но из-за нервного потрясения в голове была каша.
– Спасибо, тёть Тань, дальше я сама. Люблю. Целую. Завтра позвоню. Тёте Кате привет.
Я отключилась и понеслась в дом. Паника ушла, уступив место приятной сосредоточенности.
В доме я схватила плед. Нашла в большую банку нашатыря. Кто знает, сколько этому бугаю может понадобиться для приведения в чувство, и достала ватные диски.
Побежала обратно на улицу. Накрыла Макса пледом, чуть развернув его набок. Что получилось сделать с больши́м трудом. Проверила пульс. Он стал более чёткий. Смочила ватные диски нашатырём и сунула Максу под нос. Через несколько секунд Макс пришёл в себя и начал отпихивать от носа вонючую вату. Случайно пнул банку, и жидкость растеклась вонючей лужей под забором. Я же вздохнула с облегчением.
– Макс, пойдём в дом, нужно обработать твои раны, – тихо позвала его я.
– М-м-м? – отозвался он, ошалело оглядываясь.
– Макс, вставай, я не подниму тебя, – чуть не расплакалась я.
Он мотнул головой, крылья его носа затрепетали, будто принюхиваясь