Блин, опять народное творчество поперло. Я, конечно, не обязан развенчивать городские легенды и предрассудки, но коль уж влился в это сообщество, нужно делиться информацией.
– Я, по-вашему, похож на монстра? Кстати, как вас зовут?
– Вера, – почему-то раздраженно вскинула голову шатенка с крупноватыми, но не требующими коррекции чертами лица. Да и вся она была немаленькая такая, но все же оставалась на грани симпатичности.
– Так что, Вера, похож я на монстра?
– А при чем здесь вы?
– При том, что я веду в Академии факультатив по истории искусств и неплохо знаю, кто там работает и что они делают. Никто детей не выкупает насильно, особенно тех, чьи способности к магии проявляются еще в утробе матери. Академия выплачивает компенсацию, чтобы поддержать несчастных матерей, которым приходится расставаться с детьми. Это слабое утешение, но хоть какое-то. Но главное друге – если бы спецы из Академии не вмешивались в процесс, то многие дети умирали бы, так и не родившись, перед этим убив собственную мать. Даже взрослые плохо справляются с проявлениями у них магических способностей, что уж говорить о детях. Им нужны профессиональная забота и внимание, причем постоянные, а не по настроению.
И тут же перед глазами возник образ окутанного тенями мелкого пацана, который напал на главного психолога Академии. От нахлынувших воспоминаний аж пробило ознобом. Он тогда чуть не пришиб и меня вместе с мадмуазель Дидион, и только вмешательство моего наставника позволило обойтись без трупов.
Почти все творческие личности в той или иной степени были менталистами, так что все присутствующие хорошо прочувствовали мой эмоциональный выброс. Пришлось немного сглаживать впечатление:
– Не все так печально. Врожденных магов оставляют жить в Академии под полным контролем. Остальные обучаются там как в интернате. Некоторые вообще просто ходят на занятия, основное время проводя со своей семьей. Бывает по-разному, кому какая доля выпадет. Так что обвинять во всех грехах Академию, не проверив факты, только потому, что кто-то из знакомых говорил о ней гадости, как минимум неумно.
Бесцеремонной Вере финал моего рассказа явно не понравился, и она, фыркнув как лошадь, удалилась. Зато меня начали тормошить подруги, стараясь вытрясти подробности, поэтому трель телефона была воспринята мной с искренней благодарностью звонящему. Жестом попросив девушек помолчать, я ответил на вызов с неизвестного номера:
– Алло, слушаю вас, – сказал я на общем, как и принято в Женеве на переговорах с незнакомыми людьми.
– Это Назари Петров? – привычно для европейца проглотил последнюю букву в моем имени абонент. – Мне нужна ваша помощь!
Похоже, бедолаге припекло, потому что он решил обойтись без долгих прелюдий и сразу перешел к делу. Может, даже попросит срочно приехать. Впрочем, меня эта перспектива не особо напрягла. И ежику понятно, что неосторожно затронутая