– Ы-ы-ы-ы-ать! – заорал кто-то дурным голосом. – Мурлина-а-ап!
Скосив глаза, Кормак увидел, как какой-то мужчина, покрытый синими татуировками, бьётся внутри капсулы, раскровянив себе лодыжки и запястья о кандалы. Изо рта у него шла пена, глаза закатились.
Киборг в четыре быстрых шага оказался рядом с припадочным и – раз, два – сильно ударил его по голове электрической дубинкой.
– Этого – в биореактор, гы-гы, – сказал он. – Фляга свистнула.
«Фляга свистнула» у многих. Из примерно сотни деактивированных капсул, стоящих в два ряда в длинном узком помещении, явно не в порядке были пассажиры двенадцати – они или тихо пускали слюни, или бились в истерике. Сноровистые киборги глушили их дубинками и бросали в тележку, одного за другим – как мясные туши.
Оглядев помещение, в котором стояли капсулы, Гай обратил внимание на стены – это был самый настоящий дикий камень, никакого металлопластика и популярного на некоторых планетах рокрита. Гранит поблескивал в свете ламп дневного света, на низких каменных сводах скапливался конденсат и крупными каплями падал на пол, разбиваясь о мелкоячеистую металлическую решётку.
Грохоча кибернетическими ногами, охранники выкатили тележку с отбракованными людьми. С лязганьем открылись и закрылись створки двери, тронутые ржавчиной. Только сейчас Кормак разглядел, что на всех них были надеты одинаковые синие бронежилеты с непонятным шевроном на груди – этакая эрзац-форма местных карательных органов.
Ничего не происходило достаточно долго – пленники капсул разглядывали друг друга и пытались понять, на каком свете они находятся и чего им ожидать в дальнейшем. Томительные минуты закончились – снова лязгнула дверь, и появились новые персонажи. Это совершенно точно были эльфы с Рованиона! Абсолютно симметричные, холодно-прекрасные лица, заострённые уши, длинные прямые волосы – ошибки здесь быть не могло. Пепельноволосый красавец в чёрном плаще и сапогах из кожи какой-то рептилии явно был здесь главным. Юноша и девушка (или дедушка и бабушка, чёрт этих эльфов разберёт) были похожи как брат и сестра и снаряжены куда более грозно. Чешуйчатые доспехи небесно-голубого цвета были подобраны явно в тон к холодным глазам, стрелковые комплексы они держали так, что сразу становилось ясно: это матёрые бойцы.
– Чтобы развеять все ваши иллюзии, скажу сразу – это Жмых. И вы здесь навсегда, – сказал главный. – Совершенно справедливо, что свои преступления вы должны искупить именно здесь, своим трудом и своими жизнями давая шанс на выживание миллионам других, более достойных, чем вы, людей. Бежать отсюда некуда – вы сейчас далеко-далеко от освоенных миров, и остаток дней своих проведёте под слоем каменной толщи и ядовитой атмосферы. Я не буду давать вам даже призрачных иллюзий на спасение – вы все… Ну, почти все – умрёте от радиоактивного излучения и тлетворных испарений в течение года. Каким будет этот год – зависит только от вас. Вы можете плодотворно трудиться – и получать обезболивающие препараты и другие лекарства, хорошую еду и возможность час-другой в неделю прополоскать мозги в вирт-капсуле. Это сделает вашу жизнь более-менее сносной. А можете потратить время на бесплотные попытки побега – и угробить себя даже сегодня. Вы отправитесь в Разлом – прямо сейчас. И меня совершенно не интересует, что там с вами будет происходить. Меня интересует, чтобы мумиё выгружалось на конвейер. Это понятно?
Не дождавшись ответа, эльф развернулся на каблуках и вышел за дверь. Следом за ним помещение покинули и охранники.
– Кондопога есть? – раздался вдруг рык из дальнего угла зала.
Столько первобытной мощи было в этом зверином баритоне, что все вдруг зашевелились, оглядываясь и пытаясь понять, что это за слово такое – «Кондопога», и кто тут такой смелый, что решил подать голос.
– Кондопога есть?! – снова прозвучало под каменными сводами.
– Е-эсть! – хрипло откликнулся кто-то, совсем рядом с Гаем.
Следом за ним – ещё и ещё. В этот самый момент капсулы снова зашипели, и зажимы на ногах раскрылись. Затёкшие конечности слушались плохо, и парень, перевалившись через борт капсулы, рухнул на решётчатый пол. Сквозь мелкие ячейки он рассмотрел в паре метров под собой ручеёк, нёсший свои мутно-жёлтые воды куда-то в сторону трубы коллектора под дверью. Ощутимо пованивало.
– Медвежа-а-атки! – снова раздался рычащий баритон, который спрашивал про Кондопогу.
Худой, сутуловатый, но широкоплечий и жилистый брюнет, который точно так же как и Гай только что выкарабкался из капсулы, приподнялся и откликнулся:
– Оу!
Кормак глянул на него: массивная нижняя челюсть, чёрные бакенбарды почти до самого подбородка, кудлатая шевелюра, мрачный блеск жёлтых глаз… Рывком поднявшись на ноги, этот тип зашагал в тот самый угол, откуда раздавался голос. Таких как он, было ещё трое – превозмогая боль и слабость, они ковыляли на зов.
– Подъём, подъём! – снова появились киборги. – Не задерживаемся!
Тычки дубинок, дополняемые электрическими разрядами, были серьёзным аргументом. Колонна мужчин двинулась к дверям – товарищи