На мои голые ноги. Одеяло, которым я замоталась, раскрылось, когда я села, открыв их на все общее обозрение. Ох, хорошо хоть я вчера их продепилировала!
Встала, и под потрясёнными взглядами парней, стянула одеяло с головы, и замоталась им уже на манер банного полотенца. Пусть лучше на плечи смотрят, чем на ноги.
А пауза затягивалась. Джейби и остальные не торопились входить, а мелкие давно распутавшись и встав, не могли из-за них выйти. И все, молча, меня рассматривали. Первым не вытерпел макнэ. Глядя на меня, что-то сказал. Кому? Понятия не имею. Может и мне. Если я правильно услышала, кажется, это было вопросом. Тогда может, правда меня о чём-то спросили? О чём бы я спрашивала бы полуголую женщину, оказавшуюся в моём номере? Точно, «Кто вы?» Если он действительно это спрашивал, то вопрос просто отличный. Знать бы как на него ответить. Ну, в смысле, как, ведь корейского языка я не знала, и в смысле, что, как объяснить, как я попала в номер?
Именно в этот момент я вдруг с ужасом поняла, что всё происходящее, каким бы диким оно не выглядело, не было одним – сном! У меня дико болел лоб от столкновения с Югёмом, ныл прикушенный язык, и напоминал о своём существовании ушибленный копчик. То есть, я очень даже реально стояла полуголая, закутанная в одеяло, перед семерыми парнями, которых мечтала увидеть, но уж точно не в спальном виде в номере гостиницы, чёрт знает где! И при этом я не имела представления, где это «чёрти где» находится, и как мне отсюда выбраться!
Спросите, почему не пищала при виде любимых «малышей» в таком соблазнительном виде, а думала, о том, как отсюда выбраться? Очень просто! Потому что девочка лет двадцати вполне могла помечтать затащить их всех в постель, раз уж так получилось, а мне светил отличный шанс оказаться либо в полиции, либо в психушке! Куда, по выбору, «малыши» сдадут великовозрастную извращенку в очень откровенной пижаме, оказавшуюся в номере их мелких!
Кстати говоря, кажется, не дождавшись моего ответа, они как раз об этом уже и договаривались, сгрудившись в дверном проёме. А, я по-прежнему не понимала ни слова. Но их косые взгляды на меня стали уж слишком подозрительными. Оставалась надежда на то, что Марк сообщил им мою дикую просьбу не звать охрану, или же они сами её поняли, услышав. Но всё равно стоило что-то предпринять, касаемо их взглядов, и я решилась. Только учитывая, что корейский я не знала, пришлось воспользоваться своими скромными познаниями японского и английского. Ведь их-то в минимуме и они должны были понимать.
– I’m not hentay!
Я пыталась сказать, что не извращенка, и не знаю, как это прозвучало на самом деле, но…
Эффекта добилась. Народ повернулся ко мне, пооткрывав рты. Спустя минуту, продвинувшись вперёд, со мной решился заговорить Джуниор. На японском, чтоб его! Как поняла? Да потому что из всего, что он сказал, уловила только словосочетание «нихонго» – японский язык. По ходу меня спрашивали, могу ли я говорить по-японски. Я лишь помотала головой.
– Do you speak English? – Это спросил у меня Марк, по-птичьи склонив голову к плечу.
Я