Ночной скрипач. Артём Толмачёв

школьного учителя по музыке два года назад. Тогда собрались все ученики, отличники, хорошисты и двоечники, ботаники и заядлые драчуны, а на первом этаже школы, у самого входа, на стол поставили чёрно-белую фотографию учителя, где он был запечатлён молодым, здоровым и красивым. Глаза его лучились светом, на лице была улыбка, а волосы были пышными и ещё не поредели. А через несколько месяцев умер дедушка, отец их мамы. И снова похороны, свидетелями на которых наравне с остальными родственниками и знакомыми были они с Мишкой. Именно в тот печальный день Андрей осознал всю тяжесть и боль утраты родного человека. И ничего нельзя было поделать, а только продолжать жить. «Жить достойно» – как говорил отец. Андрей мучительно пытался вспомнить лица покойных учителя музыки Анатолия Борисовича Вишнякова и дедушки Васи, однако вместо знакомых лиц были лишь какие-то неясные, мутные пятна.

      Сердце в груди учащённо и взволнованно забилось. У Андрея возникло жгучее желание посмотреть на лицо бабушки Шуры прямо сейчас. И вообще он хотел её проведать, проверить, всё ли у неё в порядке. Андрей надел тапочки, осторожно встал с кровати и, вслушиваясь в загадочные ночные звуки, бесшумно направился к молчаливой комнате бабушки Шуры. Как вор прокрался мимо приоткрытой двери спальни родителей. Дверь, ведущая в бабушкину комнату, тоже была не до конца затворена, «чтобы можно было услышать, если бабушка позовёт». Сердце замерло, на лбу выступили капельки пота. Задержавшись на несколько мгновений перед массивной дверью, Андрей аккуратно открыл её до половины. Дверь подалась, коротко, точно вскрикнув от боли, скрипнула и замерла. Затаив дыхание, Андрей остановился на пороге.

      Комната ему показалась огромной, как и все расположенные в ней предметы: стол, шкаф, старинный секретер и кровать. Последняя была просто громадной, хоть и располагалась у дальней стены комнаты. На кровати лежало что-то большое, бесформенное. Настоящая гора, освещённая тусклым бледным светом луны, проникающим в проём между плотными шторами. Какая гора? Что за глупости? Ведь это была их родная бабушка Шура, укрытая одеялом. Бабушка, которую они все любили и которой восторгались. А большой комната казалась, наверное, из-за темноты – только и всего. Только дышать здесь было как-то трудно. Несмотря на то, что форточка оставалась открытой, и помещение регулярно проветривалось, воздух всё равно казался каким-то спёртым, густым… Отравленным? Ну конечно же нет.

      Андрей медленно перевёл взгляд с кровати на потолок, где застыл призрачный свет с улицы. Насекомые. Их были сотни… Сотни громадных копошащихся насекомых, завладевших бабушкиной комнатой и… ей самой.

      Уродливые создания вдруг замерли: теперь у них появился новый источник пищи. Андрей закрыл глаза и задержал дыхание. Затем вновь взглянул на потолок. Зловещими громадными насекомыми, конечно же, были только хитросплетения теней, отбрасываемых листвой росших под окном деревьев. Ветки колыхал ветер – вот тени и двигались. У него, конечно, хорошо работала фантазия,