– И что дальше?
– Батюшка ее окунул в купель с головой, а у нее волосы, сам знаешь, какие густые. Ну, я и подумала, что она заболела из-за того, что простыла, – молодая женщина посмотрела на брата слегка виновато. – Ветер тогда был сильный, а мы шапку дома оставили. Священник еще сказал, что у нее имя нехристианское. Пришлось другое выбирать.
– И какое взяли? – поинтересовался Валера.
– Ольга, – отмахнулась Вероника. – Какая разница? Кто ее так называть будет? Алла попробовала, но Олеська крикнула, что ей не нравится.
Оба замолчали. Валера уткнулся в скатерть на кухонном столе, словно разгадка была в желтых подсолнухах на красном фоне. Потом вдруг решился, поднял голову.
– Вот все думаю, если вы ее недавно крестили, то почему креста на ней нет?
– Как это нет?! Никто не снимал с самого крещения.
– Да нет ни креста, ни цепочки! Я же ей медвежий клык надевал, я бы заметил.
– Может, потерялся? – Вероника зябко передернула плечами, почувствовав, как по спине пробежал холодок.
Глава 4
Олесе снился сон. Лесная поляна, под деревьями ещё лежал снег, а на солнышке уже появились первые желтые цветы. Вдруг она увидела медведя. Он шёл, переваливаясь на толстых лапах, прямо на неё. Какой смешной. Она совсем не испугалась. Ей показалось, что он хочет что-то сказать. Он приближался – она замерла. Да что же это, медведь не видит её?
Внезапно Олеся почувствовала изменение: словно она и медведь слились в одно существо. Запахи стали острее, руки превратились в лапы, и она с наслаждением впилась когтями в траву, чувствуя, что лес вместе с деревьями, птицами и всяким зверьём находится в её подчинении.
Олеся открыла глаза и удивилась тому, что чувствует себя значительно лучше. Осторожно приподняла голову с подушки и потрясла ей. Голова больше не болела. Она села на постели и увидела своего игрушечного медвежонка. Чёрные глазки-бусинки смотрели с хитрецой, словно медвежонок знал, что произошло в лесу.
– Мишка, так мы теперь вместе?
Ей показалось, или его голова чуть наклонилась вперёд, как если бы он кивнул ей в ответ?
Девочка прижала игрушку к груди.
– Я знаю, ты мой друг. Ты вылечил меня.
В комнату заглянула Вероника.
– Проснулась? Как ты, солнышко?
– Хорошо.
Вероника с удивлением смотрела на дочь: всего несколько часов назад, она, выпив лекарство, провалилась в сон. Температура была под сорок, а сейчас чудеса: лоб прохладный, на щёчках румянец.
– Мам,