Ведь если сорвётся, Вадиму станет глубоко наплевать, где и кем я работаю, и тогда вылечу из своего удобного и главное прибыльного кресла экономиста так же стремительно и безвозвратно, как пробка из встряхнутой бутылки шампанского.
«Кто владеет информацией, тот владеет миром», – вспомнилась мне знаменитая фраза. Я, конечно, не стремлюсь управлять миром, но выяснить, что случилось – обязана. Должна же я знать, к чему готовиться: от свадьбы Рины и Адашева напрямую зависит моя жизнь.
Осторожно выглянув из спальни, убедилась, что коридор пуст, и на цыпочках допрыгала до гостиной. Обычно дверь в гостиную держали открытой, сейчас же обе створки плотно закрыты, и это, бесспорно, играло мне на руку: ведь я могла максимально близко подойти к комнате, а ещё, так как дверь стилизована под старину, через замочную скважину можно посмотреть, что твориться внутри.
Отверстие скважины не давало большой угол обзора, но благодаря тому, как Левашовы и Адашев расположились в гостиной, я видела всех действующих лиц. Инесса уже успела привести дочь, и они заняли диван, рядом с ними на отдельном кресле находился Пётр Сергеевич, Вадим же предпочёл остаться на ногах и возвышался над ними.
– Вадим, теперь, когда мы все в сборе, объясни, в чём причина этого переполоха? – Левашов задал тот же вопрос, что и несколько минут назад у лестницы, и я обрадовалась, что ничего не пропустила, не придётся предполагать и додумывать.
Адашев шагнул ближе к невесте и с нескрываемым презрением и злостью в голосе спросил:
– Рина, расскажи ещё раз, чем ты занималась в Китае?
Так называемая сестра сидела ко мне боком: я видела только её профиль и всё равно заметила, как она то ли испугано, то ли удивлённо выпучила глаза, а затем неуверенно и запинаясь всё-таки выдала:
– Я же весь вечер подробно рассказывала, как обучалась языку.
– Ты весь вечер врала, – сказал Адашев обманчиво мягким тоном, слегка наклонившись к Рине, а потом резко, с рычащими нотками, потребовал: – Теперь говори правду, чем ты занималась в поездке? Ты ведь ни дня не провела с группой.
Рина вздрогнула и, опустив голову, замерла, но потом, немного поразмыслив, вновь высоко подняла подбородок.
– Обучение с группой мне не подошло, я познакомилась с новыми людьми, и вместе мы нашли другой способ изучения языка, – с вызовом пояснила она и добавила. – Я не говорила тебе, потому что не хотела расстраивать.
– Не хотела расстраивать?! – рассмеялся Адашев. – Рина, теперь объясни родителям и заодно мне, кто эти люди и чем конкретно вы занимались?
– Я не привыкла к такому тону и отказываюсь продолжать разговор, тем более он всё больше становится похож на допрос.
Рина одарила жениха суровым взглядом и, изображая праведный гнев, демонстративно отвернулась от него в сторону.
– Рассказывай, – внезапно заорал Пётр Сергеевич на дочь и для убедительности сильно ударил кулаком по подлокотнику кресла.
Да, Рина,