Вопреки. Татьяна Богомолова

не знаешь ещё кое-что, – продолжил Борис, проведя ладонью по высокому лбу. – Я говорил тебе и твоим родителям, что был женат, а три года назад жена ушла в мир иной… Да будет тебе известно теперь: наши дети умирали… Кто-то – при родах, кто-то – во время беременности матери, а первый ребёнок умер в два годика. Позже я узнал, что не только бабка покойной жены была колдуньей, но и моя бабушка по линии отца тоже занималась какой-то белой магией. Это сподвигло меня сильнее обратиться к Богу вслед за родителями. В собрании встретил тебя… В то время мы с родителями отрекались от грешных дел наших предков, каялись, чтобы их карма не прилипла к нам. Но уже тогда у меня мелькнула мысль: придётся ответить за их богомерзкие преступления. И я просил у Бога испытание, чтобы пройти его и быть чистым в Его очах. Понимаешь? Это моё испытание. Помоги мне его пройти!

      Изабелла присела на колени мужа, жарко обвила его шею руками и торопливо заговорила о том, что не предаст их любовь и семью. Она каялась в том, что скрывала правду, и твердила, что родит столько детей, сколько даст Бог. И они проживут вместе до конца жизни. Борис трепетно поцеловал её, и вскоре они предались супружеской любви.

      …Женщина задумчиво провела рукой по длинным тёмно-русым густым волосам. В этом месяце она заметила, что впервые взгляд Виолетты дольше обычного задержался на холсте. Мать посадила дочь перед мольбертом с очередным завершённым пейзажем и пристально глядела на малышку. И это случилось!

      Девочка как-то вдумчиво с минуту, не менее, глядела на холст. Взгляд не был неподвижным, она водила глазками по рисунку, как будто что-то поняла – и потянулась к холсту. Взяв дочку на руки, Бэлла приблизила её. Краска давно высохла. Девочка стала осознанно водить пальчиком по линиям. Она чертила чётко по ним и, казалось, ей это нравилось, или она находила в этом свой интерес. Это продолжалось минут пять. Сердце матери было готово вырваться из груди от радости. Но она ничего не сказала пришедшему вечером домой мужу: хотела на следующей картине поэкспериментировать для точности понимания…

      Виолетточка выглядела усталой, вяло копошась с игрушками, и мать решила положить её спать. Пока она несла малышку в кроватку, вспомнилось недовольство свёкра полугодичной давности: он упорно желал называть внучку Виолой. Но свекровь настаивала на имени, вписанном в свидетельство о рождении. Родители молодой женщины называли внучку Виолеттой, без всякого сокращения.

      «Ах, ведь не может быть у человека два или три имени, – вздохнула, глядя на засыпающую дочь, художница. – Возможно, и мне надо с этим определиться… Хотя в Европе как раз по два имени у многих. Но их называют одновременно… или как?»

      Видя дочь уснувшей, мать тихонько ушла в большую комнату, включила звук в смартфоне на остановленной недавно проповеди незнакомого ей прежде человека. Определённые слова «зацепили» её пару часов назад, и молодая женщина хотела прослушать их снова.

      – Разве у вас несколько имён? – зазвучали в эфире слова мессианского раввина, которые переводил русскоязычный