Галан указал рукой на вход, и стража, охранявшая зал изнутри, подчиняясь, снова открыла двери.
Элена, при виде открывшейся её взгляду картины, почувствовала, что сердце забилось так громко и тяжело, что, казалось, его слышат все присутствующие здесь.
Медленно, в сопровождении четырёх воинов Даркайна, в тронный зал вошёл будущий король Кэррей. Черная мантия, украшенная золотой вышивкой с изображениями птиц, раскинувших крылья, капюшон, полностью скрывающий лицо. Высокие кожаные сапоги с металлическими вставками в виде традиционных кэррейских узоров и перчатки из кожи довершали картину, придав вошедшему внушительный, но обезличенный вид.
Как ранее пояснила Элене Расана, это была ещё одна старая традиция, но историю её возникновения девушка вспомнить так и не смогла.
Фигура в чёрном подошла к Галану и, склонив голову, медленно опустилась на колени.
– Назови себя! – громко произнёс Галан.
– Я – Иль Кан. Бывший генерал армии короля Джаара, принёсший клятву верности Кэррей.
– Ещё!
Фигура встала на одно колено, не поднимая головы и произнесла:
– Я – Иль Кан, в кэррейском поединке победивший Императора – захватчика, скрывшего ото всех своё истинное имя.
– Назови свои намерения! – повысил голос Галан.
– Я намерен занять трон Кэррей, ставший моим по праву древних традиций, – следом за ним повысил голос Кан, медленно вставая на ноги и поднимая голову, – данное право не может быть оспорено никем, кроме Высших Сил. Я намерен вести Кэррей к миру и процветанию, быть мудрым и достойным правителем, который займёт почётное место в истории. Я намерен стать бессмертным в памяти тех, кто останется после меня, на долгие поколения. Клянусь!
– Открой лицо и назови себя ещё раз!
Иль Кан откинул капюшон назад и медленно произнёс:
– Я – Иль Кан, признанный король Кэррей.
Галан, низко поклонившись, сделал шаг в сторону. Иль Кан с высоко поднятой головой подошёл к трону и занял своё, теперь уже законное место.
Все присутствующие в едином порыве преклонили правое колено, приветствуя короля. Лишь только Ханн осталась стоять на ногах. Пользуясь тем, что её в данный момент видел только Иль Кан, она жестами объяснила в чём дело и получила в ответ одобрительный кивок. Стараясь ступать как можно тише, она прокралась в сторону выхода и ужом скользнула в открытые двери.
– Надеюсь, Расана и Элена меня поймут, но, жизни всех присутствующих, включая вас, гораздо важнее, – прошептала Ханн, кидая виноватый взгляд на подруг.
Иль Кан, убедившись, что подруга покинула тронный зал, встал с места и вышел вперёд.
– Пришло