Фильм Сереже был малопонятен. Спасали смешные выходки забавных актеров, которые плыли на большом теплоходе по морю за какими-то важными драгоценностями. Одному не нужны были украшения, но их прибинтовали к руке. Другой смешно подскакивал на попе и постоянно кричал: «Черт побери!».
– Что он делает, так ругается? – Сереже этот момент показался неприятным.
– Нет, у контрабандистов пароль такой. Внимательней смотри кино, там же про это говорили, – слегка раздраженно заметила мама, ей не хотелось отрываться от экрана.
– Мам, а кто такие контрабандисты?
– Те, кто перевозит ценности из одной страны в другую.
– Как папа?
– Нет, он возит легально, а они нелегально
– Чего?
– Ну, преступники они, бандиты. Понял? А теперь отстань.
Сережа замолчал, но его выдержки из-за новых непонятных сцен хватило всего на минуту.
– Мам, я еще хочу спросить…
– Знаешь, я тоже, – повернулась к нему недовольная мать – просмотр любимой комедии был испорчен. – Так почему ты не купил хлеб?
– А он подорожал, и мне денег не хватило, – не моргнув глазом, сын выдал одну из своих заготовленных версий. И, как оказалось, самую неудачную, потому что после секундного недоумения мать серьезно рассердилась.
– Хочешь сказать, у тебя мама дурочка? Буханка темного хлеба во всех магазинах всегда стоила и будет стоить 16 копеек. Черт побери тебя за такое вранье! Знаешь, на тебя уже соседи жалуются, что постоянно всех обманываешь. Я уже говорила: если что-то делаешь, так делай это хорошо. Ты сам вызвался хлеб купить, – мать резко встала, потуже затянула пояс на домашнем халате и показал рукой на выход из зала. – Ложись спать! Для тебя кино закончилось.
Сережа, пристыженный самым близким человеком, понуро поплелся в свою комнату безо всяких возражений. Ему хотелось рассказать, что произошло на самом деле, но понимал, что мать все равно не поверит. Да и друзьям обещал молчать.
Скинув шорты и рубашку возле кровати, мальчик юркнул под пустой пододеяльник без своих обычных просьб почитать сказку и расспросов о папиной работе, послушно закрыл глаза. Мать, привыкшая к посиделкам с сыном пред сном, уже смягчилась и пожалела его, но наказание есть наказание. Она подняла с пола одежду и, аккуратно свернув, положила в шифоньер.
– Завтра гулять не пойдешь, – мать закрыла дверцу на ключ.
– Ты все еще сердишься? – открыл глаза Сережа.
– Это не из-за нашего разговора… Что-то странное происходит в городе, и я волнуюсь за тебя.
– А что происходит? – повернулся мальчик на бок и с интересом посмотрел на мать.
Женщина присела на кровать и нежно провела рукой по взъерошенным светлым волосам сына. Ей ничего не хотелось рассказывать, но она решила,