Как же. Не спорят.
– Но можно поторговаться, – легко уловив иронию в моем голосе, заметил сын. – Я не изменю своего решения. Данно – обучение в академии ХИЛТ.
– Помолвка через неделю.
– Не свадьба же…»
– Лейн, соберись! – рыкнул отец и встряхнул меня, заставляя вынырнуть из его памяти. – Соберись!
Я глубоко вдохнул, медленно выдохнул и открыл глаза. Контролировать новую способность получалось плохо.
Впрочем, сейчас уже лучше, чем в первые недели, когда я не понимал, что нужно сделать, чтобы вернуться в реальность. И мог часами, а то и днями находиться в прошлом без возможности возвратить свое сознание в собственное тело.
Хуже того, я не желал бы видеть то, во что невольно окунался. Омут чужой памяти затягивал мгновенно и не отпускал до того момента, пока я не увидел всю часть события, в которую меня затянуло. В такие моменты моя личность словно раздваивалась. Я был и сторонним наблюдателем, и тем, за чьими воспоминаниями подглядывал. Как-то абстрагироваться и остаться только в роли наблюдающего не выходило.
Вот и сейчас, совершенно этого не желая, скользнул в память отца. Надо же, я не знал, что мама почти сутки ждала своего жениха, а вот мачехе так страдать не пришлось.
– Что на этот раз? – спросил отец. – Что ты увидел?
Еще одна удивительная вещь: тот, чьи воспоминания я считывал, не знал, что именно показал мне дар.
– День знакомства с леди Аэльей Розмари тер Глоуддак.
Я снова задышал, призывая себя к спокойствию, и мысленно поблагодарил Сириуса, который послал мне импульс магии, желая подбодрить.
Полтора месяца я пытался жить с новой способностью. Полтора месяца изнуряющих тренировок и практически полная изоляция от других людей. Вынужденное затворничество, однако необходимое, в противном случае я бы сошел с ума.
Контроль требовался буквально в каждом движении, вдохе и взгляде. Я вторгался в чужую память вне зависимости от того, смотрел ли я на человека или трогал его. Мы пытались вычислить, каким образом работает этот дар, проводили эксперименты с дядюшкой, тетушкой и моим отцом. И однозначного ответа до сих пор не получили.
В свете последних событий моя изоляция и новая способность стали проклятием. Потому что я не мог участвовать в рейдах, не мог помочь дяде и отцу. Оказался совершенно бесполезным. Только тетя радовалась моему вынужденном затворничеству, веря, что оно пойдет на пользу моему организму.
«Воспринимай его как незапланированный отдых» – советовала Рудана.
Воспринимать не получалось. Хотелось избавиться от такого дара и в то же время одержать над ним верх. Я научусь контролировать видения. Обязательно.
Научился же я летать? Тогда тоже было непросто. Способность контролировала меня, а не я ее. И часто бился головой о потолки, и подолгу не мог спуститься на пол. Мой самый первый дар – левитация. Второй – исключительная