Небесный Отец и богосыновство
Ветхий Завет чаще всего говорил об отношении между Богом и народом. Евангелие же выдвигает на первое место отношение между Богом и душой.
Проповедь Иисуса обращена не к «массам», не к безликому муравейнику, а к личности. В толпе духовный уровень людей снижается, они оказываются во власти стадных инстинктов. Поэтому Христос придает такое значение отдельным судьбам. В любом человеке заключен целый мир, бесконечно ценный в очах Божиих.
Если Иисус и пользовался словом «стадо», то в Его устах оно звучало совсем иначе, нежели в наши дни. Для Его слушателей оно ассоциировалось с предметом любви и постоянной заботы: на овец смотрели почти как на членов семьи. «Добрый пастырь, – говорил Иисус, – каждую овцу зовет по имени» и готов «положить за нее жизнь».
Когда книжники удивлялись, почему Учитель общается с людьми сомнительной репутации, Он отвечал им притчей:
«Кто из вас, имея сто овец и потеряв одну из них, не покидает девяноста девяти в пустыне и не идет за пропавшей, доколе не найдет ее? И, найдя, он берет ее на плечи, радуясь; и, придя к себе в дом, созывает друзей и соседей, и говорит им: „Порадуйтесь со мною, потому что я нашел овцу мою пропавшую“. Говорю вам, что так на небесах радость будет больше об одном грешнике кающемся, чем о девяноста девяти праведниках, которые не нуждаются в покаянии. Или какая женщина, имеющая десять драхм, если потеряет одну драхму – не зажигает светильника, и не метет дома, и не ищет усердно, доколе не найдет? И, найдя, она созывает подруг и соседок и говорит: „Порадуйтесь со мной, потому что я нашла драхму, которую потеряла“. Так, говорю вам, бывает радость перед ангелами Божиими об одном грешнике кающемся»[104].
Говоря о Сущем, Иисус подразумевал «Бога Авраама, Исаака и Иакова», то есть Бога, открывшегося в религиозном сознании Ветхого Завета; и, подобно библейским пророкам, Евангелие Христово учит не столько о Боге «в самом Себе», сколько о Боге, обращенном к миру и человеку.
Изо всех имен, которыми Творец называется в Писании, Иисус предпочитал слово Отец. В Его молитвах оно звучало как Авва. Так по-арамейски обращались дети к своим отцам.
Выбор этот глубоко знаменателен.
«Отцом» в мировых религиях верховное Начало именовали нередко. Но обычно Его представляли в виде деспотичного и властного повелителя. Такой взгляд, несущий на себе печать страха людей перед бытием и перед земными владыками, сказался даже на ветхозаветном мышлении. Когда иудей произносил слово «Отец», оно, как правило, ассоциировалось у него с понятием о суровом Господине и Покровителе всего народа.
Только Иисус говорит об Отце, Которого может обрести каждая человеческая душа, если захочет этого. Евангелие приносит людям дар богосыновства. На тех, кто примет его, исполнятся обетования Христа. Они узнают, что с Создателем Вселенной можно говорить один на один, как с «Аввой», как с любящим Отцом, Который ждет ответной любви.
Любовь Божия