Теперь необходимо обратить внимание на такую важную и неотъемлемую часть храма, как колокольня. Известно, что в первые века существования Христианской церкви колоколов не было. В Западной церкви они появились и распространялись в IV–VI вв., в Восточной – в IХ-ХII вв. На Руси они появились вскоре после принятия христианства, но широко распространились с конца XVI в. Вначале колокола не имели постоянного места в храме: их подвешивали и в арках вводных дверей, и внутри храмов, и в башнях куполов, и на отдельных звонницах близ храмов, и на воротах церковной ограды, на воротах монастырской стены. В Русской церкви в древности для колоколов строились звонницы в виде стенки со сквозными проемами, в которых подвешивались колокола.
С XIV в. на Руси появляются многоступенчатые башни с конусообразной или купольной кровлей, под которой находились колокола. Как и звонница, колокольни строились вначале отдельно от храмов, но уже к XVI в. повсеместно появились храмы вместе с колокольнями, которые входят в здание храма, составляя с ним целое. Такие колокольни ставятся с западной стороны храма так, что вход в храм осуществляется через нижний этаж колокольни, который может являться в таком случае притвором. Возникновение колоколен было обусловлено стремлением и возможностью создавать большие и звучные колокола. Кроме того, чем выше поднят колокол, тем дальше его слышно, так что высокая колокольня как бы заложена в самой идее колокола.
Малые безалтарные церкви называются часовнями. Часовни ставились над входом в подземные кладбища, над подземными храмами, которые строились над гробами мучеников и, таким образом, служили надгробными памятниками и обозначали места расположения престолов. Часовни строились и на местах, ознаменованных какими-либо чудесами и в воспоминание важных событий из жизни Церкви и народа. Часовни предназначены главным образом для общественной молитвы.
Известно, что уже в первые десятилетия после Крещения на Руси появляются сочинения, трактующие символику храма и объясняющие внутренний смысл его отдельных архитектурных форм. Так, «Изборник Святослава» 1073 г. содержит статью «Максима Черноризца чии образ держит соборная церковь» с изложением отрывка из «Мистагогии» Максима Исповедника, а «Изборник» 1076 г. знакомил с пониманием церкви как Гроба Господня и земного неба. Таким образом, уже в домонгольский период на Руси формируется система символического понимания и толкования храмовой архитектуры. Стремление постичь эту символику шло от понимания того факта, что прочтение храмовой символики, в сочетании с богослужением, иконописью, давало и дает очень сложное и тонкое символическое