Клавиши нашей любви. Арсений Шойм

с тем, что все мое детство маме приходилось пахать как лошади, чтобы прокормить и себя и меня, я много времени проводила у бабушки с дедушкой. Бабушка, к сожалению, умерла очень рано, когда мне едва исполнилось пять. Звали ее Вера Семеновна. Но вы бы только знали, как я порой скучаю по ней! Я любила ее больше жизни! А какие вкусные блинчики с маком она готовила! Каждый раз, когда мама приводила меня к ним домой, на столе уже дожидалась порция ароматных и теплых блинов, заботливо приготовленных любимой бабулей. Я еще из коридора чуяла этот манящий запах меда, и неслась в кухню как сумасшедшая. Прошло уже почти двенадцать лет, как умерла бабушка, а я до сих пор помню этот вкус, словно только утром наслаждалась этими блинчиками.

      Если бы бабушка была жива, она бы мне точно рассказала, в чем кроется настоящая причина такого странного контакта мамы со мной. Бабуля души во мне не чаяла, но, очевидно, что в четыре года я была еще слишком мала для душевных разговоров. Эх, как же мне ее не хватает…

      Зато дед у меня – мировой мужчина. Будучи довольной, как слон, могу с гордостью объявить, что меня назвали в его честь. Я хоть и не нахожу в имени Яна никакой уникальности, но сам факт того, что меня назвали в честь дорогого дедушки оставляет меня более чем удовлетворенной. Ян Викторович – это такой человек, который может и розетку починить и вкусный ужин приготовить. Сколько всего он сделал для меня, так этого и не перечесть. Как-то раз ему пришлось отправиться на поиски круглосуточного магазина просто потому, что у его внучки, которая на тот момент была еще крошечной, внезапно закончились подгузники. Мама забыла их купить перед работой, и ему ничего другого не оставалось, как пойти за «покупками» ночью. И ведь он пошел. Ну и как, скажите вы мне, не ценить и не любить такого деда? Вот он для меня гораздо больший отец, чем настоящий.

      Смерть бабушки, конечно, сильно по нему ударила.

      – Зато никакой краски для волос не нужно, – сказал как-то дедушка с тоской в глазах и скорбной улыбкой на улице.

      И это сущая правда. Я помню, как рассматривала фотографии со свадьбы бабушки с дедом: его стройную фигуру облегал элегантный темный костюм с белой рубашкой и бабочкой. Дедушка определенно мог считаться модником того времени. Его черные, как смола волосы (я уверена, что и цвет волос мне тоже достался от него), были строго зачесаны назад. Таким волосам позавидовал бы любой. В молодости дедуля выглядел просто шикарно. Не побоюсь этого слова, безупречно. Но жизнь иногда привносит свои корректировки. Ее не интересует, нужны ли эти корректировки, уместны ли они. Она их просто привносит.

      Не прошло и недели со дня смерти, как лицо деда затянулось меланхолической дымкой перемен. Углубились морщинки на лбу и вокруг глаз, кожа стала сухой и бледной. Но самые тяжелые изменения постигли как раз его густую шевелюру. В ночь после того дня, как бабушки не стало, что его борода, что волосы поседели разом. Вы можете себе такое представить? Наверное, можете, я и сама теперь могу. А вот в пять лет не могла. Вообразите чувства и эмоции пятилетней девочки,