– Ты попробуй пока со шрамом, как только у меня получится увидеть что-то еще, я сразу же тебе сообщу.
– Ясное дело… – я снова вздохнула.
В столовую больше никто не заходил, было уже без десяти час. Похоже, я его пропустила. Или он обедает слишком рано, а я сегодня пришла только в двадцать минут.
– И еще одно… – я уже собиралась прощаться, когда Оли заговорил, – Вилу, в этом видении я увидел кое-что важное.
– Что именно?
– Я… – Оли замялся, – в общем, будь осторожна, хорошо?
– Что ты увидел? – Оли молчал. – Скажи мне.
– Все будет хорошо.
– Оли…
– Пока!
И Оли отключился. Впервые не дождавшись моего «пока». Что ж, если он думает, что я забуду о его словах, то он заблуждается. Наивный. Сегодня у меня уже не было настроения разговаривать с ним, так что я поставила свой поднос и отправилась на уроки. В столовой максимум оставалось два-три ученика, причем явно опоздавшие, судя по тому, как они заглатывали еду.
Я вышла в коридор и мгновенно замерла. Впервые в жизни я не знала что делать, идти, стоять или прятаться. Прятаться? Глупость из меня так и прет! Это он, мой защитник! Он как раз шел мне навстречу, когда я заметила его. Ему оставалось всего лишь два шага до меня в пустом, безлюдном коридоре. Он меня увидел.
Когда его глаза коснулись моих, все мое нутро тут же вспыхнуло, коленки задрожали, сердце бешено завизжало. Спокойно, спокойно, он просто смотрит. Дышать и… идти для разнообразия. Нет, это я сейчас совместно делать не могу.
Он доходит до меня, я улыбаюсь ему, я вполне резонно могу с ним поздороваться! Ведь он защитил меня вчера…. Ох, это был тот самый момент, когда ты думаешь, что жизнь замирает на мгновение только ради этой минуты. И тут я заговорила…
– Пшашлет! – Вырвалось у меня.
Мои щеки вспыхнули, я распахнула глаза и откашлялась.
– Пшашлет! – Снова!
Я просто хотела сказать привет! Это что за чертовщина?! Мне было так стыдно! Я была готова сгореть со стыда. И тут заговорил он…
– Бушущаща аоушащ, – каким-то успокаивающим тоном сказал он. Затем скривился, как будто слегка оговорился и решил поправиться, – шушубабуа щарич.
Он сделал глубокий вздох, угрожающе глядя в пространство, затем стукнул стенку и громко выругался. Такого ругательства в своей жизни я никогда не слышала. И что самое во всем этом печальное – он ушел. Не то чтобы я хотела остановить его с таким-то словарным запасом, но… что это такое только что произошло?!
Стыд все еще пылал во мне, поэтому я решила просто идти дальше. Когда вокруг никого не оказалось, я решила попробовать заговорить сама с собой. Как ни странно, я говорила на человеческом языке и не пыталась его коверкать до неузнаваемости. Уму непостижимо, как я могла сказать такое