– Да-а? – пропела она.
– Таня, – прошипела я, – какая ещё презентация? Мы так не договаривались.
– Какая еще презентация? – сходу не поняла Таня.
– Глаза разуй и папку открой.
– Какую ещё папку? – Таня явно была где-то далеко. Наверное, в Германии…
– Папку с материалами вашего «суммита» открой. Что я вообще делаю в программе конференции?
– Подожди, Ленок. – Шелест бумаги, любимый Танин напев «maybe, maybe…», и – тишина.
– Твою мать, – задумчиво заключила Таня.
– Как исправлять будем? – поинтересовалась я.
– А никак, – мрачно отрезала Таня. – Кристоф программу уже утвердил. И твоя фотка в буклете есть. Ничего, кстати, выглядишь, – неохотно похвалила Таня. – Ты где фотографировалась?
«Где? Таня, не заставляй меня рифмовать!»
– Таня, опомнись. Откуда это всё вообще взялось? – Мне рвать и метать хотелось.
– От верблюда, – вздохнула Сиротина. – Я так полагаю, что, пока я была в отпуске, мои обалдевшие от «Сыча» упыри срочно верстали программу, и, очевидно, взяли шаблон из программы прошлого года. И вместо этой твоей начальницы Измайловой – вечной любительницы выступать на подобных мероприятиях, но подвернувшей ногу – всунули в программу тебя. А поскольку Измайлова уже тогда бюллетенила, мои упыри решили, что ты за неё выступишь. Вот. Как бы всё.
– Твои подчинённые меня могли спросить? – вскипела я.
– Могли, – справедливо согласилась Таня. – Но не спросили.
– Тогда они – уж прости меня за рифму! – не упыри, а дебилы.
– Конечно, дебилы, – с легкостью сдала «своих» «великодушная» Таня. – Но поскольку отвертеться без ущерба для меня у тебя не получится, то готовь презентацию.
– По освоению фондов? – желчно осведомилась я, прикуривая «ментолку».
– Угу. Но ты не расстраивайся. – У Тани, наконец, проснулась спящая совесть. – Круглый стол будет вести Лёша Андреев. Наш человек. Я его тыщу лет знаю, – похвасталась Таня. – И я тоже тебе помогу.
– Это как? Вместе со мной выступишь?
– Не ёрничай, – строго одёрнула меня Таня. – Вообще-то я имела в виду, что я могу попросить Лёшу, чтоб он тебя морально поддержал и к слайдам не докапывался.
Если что-то могло окончательно меня добить – то это понимание, как именно этот «Лёша» будет морально меня поддерживать после фразы «Гитлер капут».
– Тань, – слабым голосом отозвалась я. – Сделай мне только одно одолжение: забудь про своё желание звонить твоему драгоценному Лёше.
– Но…
– Или я тоже никуда не поеду. Вот возьму – и возьму больничный.
– Не получится. Я тебя сдам, – пригрозила Сиротина.
– Да-а? Ну, а я тогда скажу, что у меня диск из спины вылетел. И справку из Газпромовской поликлиники