– Двух больных привезли.
– Да ну? Что с ними?
– Понимаете, доктор, стрела сорвалась и шарахнула одного парня по ноге. Кажется, перелом. А что со вторым, не знаю – температура высокая. Хотите, пройдем в лазарет?
Они полезли вверх. Сзади кто-то тихо сказал:
– Тарзан.
Максимов резко обернулся. Моряки молча улыбались. Старпом взял Алексея под руку и повел по декам, переходам и коридорчикам, по дороге оживленно рассказывая. Видимо, был рад свежему человеку.
– Рейс был не из приятных. В океане штивало по-дикому, да и на Балтике у нас осенью, сами знаете. Вы, кажется, плавали на «Ползунове»?
– Я еще только собираюсь плавать.
– Вот как? Тогда милости просим к нам. Наш старик скоро на пенсию уходит. Серьезно, доктор, проситесь на наш дубок. Народ у нас классный.
– На этой железной скорлупе дубовые люди живут? – съехидничал Максимов и тут же испугался, что старпом обидится. Но тот отпарировал:
– Зрелище было необычайное – такой резвый доктор…
Он открыл какую-то дверь и пропустил Максимова вперед. Это был лазарет. Вдоль переборки в два яруса стояли четыре койки. Напротив, у наклонной стенки, была еще одна, на которой лежал человек с подтянутой на вытяжение ногой. Стоявший спиной к дверям человек в белом халате обернулся. В руках у него шприц. «Пенициллин, должно быть, колет», – подумал Максимов. Он удивленно отметил, что с удовольствием вдыхает привычный больничный запах и что ему приятно видеть застекленный шкафчик с медикаментами, биксы, кипящий стерилизатор. Судовой врач, жилистый, загорелый старик, смотрел на него нудно и боязливо.
– Вот вытяжение соорудил, – сказал он виновато, показывая на больного с поднятой ногой. – Не знаю, правильно или нет. На курсах давно не был, забывается все, знаете ли. А вы, коллега, кажется, в бассейновой клинике работали?
«Один меня принимает за моряка, другой за клинициста, а я всего лишь жалкий пошляк. А может быть, издеваются?» Алексей подошел к койке, для отвода глаз потрогал ногу и сказал баском:
– Правильное вытяжение.
Старик явно повеселел.
– Может быть, и второго заодно посмотрите? Я диагностировал пневмонию справа, но, знаете, в наших условиях, без рентгена…
«Удивительно, до чего он не уверен в себе! Старый врач, стаж, должно быть, лет сорок, и заискивает передо мной, молокососом. Про клинику, должно быть, ввернул только для подхалимажа».
Со вторым больным было проще: в трубочке явственно трещали хрипы.
– Нужно немедленно обоих отправить в больницу, – сказал Максимов.
После лазарета он в сопровождении старпома и судового врача обошел все судно, осмотрел каюты, машинное отделение, кладовые, камбуз. Здесь он долго и придирчиво изучал колоду для рубки мяса. У каждого карантинного врача был свой конек. Старый доктор Дампфер, наставник Максимова и Карпова, особенно был пристрастен к колодам для рубки мяса. Обычно он самым тщательным образом выискивал на них трещины, дико орал на кока, если колода не была засыпана солью,