Одри Хепберн. Диалог с ангелом. Маленькие рассказы о большом успехе. Николай Яковлевич Надеждин

а сразу две – и обе главные.

      21. «Жижи»

      Пьесу «Жижи» в театре Фултона ставил французский режиссёр Раймон Руле, а продюсировал постановку Гилберт Миллер. Большим счастьем для Раймона, не владевшего английским, было то, что Одри свободно говорила по-французски – этот язык наряду с голландским и английским она считала родным.

      Каждая репетиция превращалась в сплошную ругань. Руле поносил Одри последними словами, высмеивал, говорил, что она ни на что не годится, даже угрожал неустойкой – мол, из-за Одри спектакль срывается. Накрутив Хепберн до невозможности, пока ту ни начинала бить нервная дрожь, Руле выпускал её на сцену. И… все замирали. Актеры труппы, технические работники, продюсер, сам Руле – все раскрывали рты и смотрели, смотрели, смотрели. А когда Одри заканчивала свою сцену, Руле шумно сморкался в носовой платок, смахивая тайком непрошенную слезу, ворчливо говорил: «Ладно, пойдёт». И переходил к следующей сцене, снова обрушивая поток упрёков на совершенно несчастную Одри.

      Однажды на репетицию заглянула матушка Элла, которая прилетела в Нью-Йорк вместе с дочерью (Одри редко оставляла её одну). Послушала, что говорит режиссёр. И вся, буквально, заколыхалась от возмущения. И Руле, понизив голос до свистящего шёпота (Одри уже играла очередной кусок будущего спектакля), сказал: «Вы ничего не понимаете! Это мой метод! Она играет божественно. Это лучшая актриса, которую я когда-либо видел…».